Это еще был не план — только призрак плана, опора, от которой можно начинать считать. И в главных чертах его надо успеть рассчитать до окна поворота. Ренат еще раз обернулся на спящего Димку, улыбнулся и полузабытым концертным жестом поставил пальцы на клавиатуру.
* * *
— Лариса, постойте!
Визг тормозов. Соня из бухгалтерии едва не угодила под колеса, перебегая улицу. Еще одна!
— Дорогая, как это ужасно! Я только на днях услышала — представляю, что вы пережили! — фальшивое приторное сочувствие в голосе и жадное любопытство в крысиных глазках.
— Спасибо, все нормально, — Лариса отвечала предельно холодно, сжав зубы, чтобы сразу закончить разговор. Не тут-то было.
— Ах, бросьте, догадываюсь, каково вам — ведь, говорят, ужас что передавали, что там начальство чуть ли не нарочно скрывало неполадки! Вы еще хорошо держитесь, я на вашем месте просто с ума бы сошла! Они, конечно, отбрехались, но мы-то с вами знаем…, — крысиные глазки восторженно поблескивали, не отрываясь от загнанной в угол жертвы. — А как к этому относится ваш муж — Михаил, кажется? У вас ведь уже была возможность с ним поговорить? Нам по дороге, вы мне все подробно расскажете…
Нет, это нестерпимо! Лариса внезапно остановилась, пробормотала что-то про невыключенный утюг и, круто развернувшись, с риском для шпилек рванула обратно.
— Конечно, такое испытание для нервов! Мы все вам сочувствуем! — кричала ей вслед Соня, приподнимаясь на цыпочки.
Захлопнув за собой дверь, Лариса сбросила туфли и несколько минут бесцельно металась по квартире, ничего не видя перед собой и не понимая. Мельком взглянула в зеркало. На щеках, проступая из-под нежных розовых румян, горели красные пятна. Значит, вот так теперь будет. Все, кто до сих пор со скрытой или явной завистью в глазах интересовались новостями полета, теперь будут лезть ко мне с притворными утешениями и злорадно ухмыляться за спиной. Еще бы! Я больше не героиня патриотических интервью и телерепортажей, я жена неудачника, о котором через год никто не вспомнит. И хорошо, если не вспомнит — а то ведь смеяться начнут! С такой помпой под фанфары стартовали — и с полпути назад, поджавши хвост.
Лариса снова заметалась по комнате. И как раз теперь, когда на нее с пристрастием смотрит столько глаз, когда у нее связаны руки — ей вдруг, так неожиданно, улыбнулось счастье, махнула крылом пресловутая синяя птица. Упустить такую удачу — немыслимо, невозможно. Но именно сейчас бросить мужа — ведь каждый плюнет вслед! Просто хочется кричать и кусаться.
Она вновь остановилась перед зеркалом: расстегнув верхнюю пуговицу, вытянула наверх кулончик, смеющийся льдистым голубым светом. Не следовало принимать такой подарок — но сил не было отказаться. Мише в жизни на такой кулончик не заработать, обойди он хоть весь этот дурацкий Марс пешком — а уж теперь и подавно. Да не в одних деньгах дело, просто — просто вот она, мечта любой бабы, принц на белом коне, влюбившийся с первого взгляда, и понимающий с полуслова, и предлагающий увезти на край света от всех этих языков и глаз…
В конце концов, можно было бы говорить о подлом ударе в спину, если бы Михаилу в самом деле еще высадка предстояла — а сейчас-то чего? Все путем, Марс им больше не светит, тихо-мирно возвращаются домой, никаких триумфальных встреч — кто там заметит отсутствие одной жены? Ага, конечно, никто — кроме самого Михаила. Ему сейчас и так, наверное, тяжело. Можно подумать, если я принесу себя в жертву, ему станет легче. Черт, завтра опять сеанс связи, что я ему скажу?
Может, ничего? Приберечь новости до приземления? Нет, так еще подлее: полгода притворяться в прямом эфире… Да и найдутся доброжелатели, всем глаза не отведешь, доведут до сведения. Уж лучше самой. О, написать письмо! Разве не говорил он всегда сам, что предпочитает горькую правду?
* * *
—… все будет хорошо, Митенька, ты, главное, не расстраивайся, Марс не убежит никуда, ты еще молодой, будут другие экспедиции, и вообще на нем свет клином не сошелся…
— Да, мама. Я понимаю. Не волнуйся, — обреченно повторял Дима. Запаздывание уже превышало две минуты, пытаться остановить этот поток ответными репликами было вполне бесполезно.
