— Всем известно, что Черные Маги давно подбираются к кристаллу Калиместиара, и едва ли можно считать появление этого "охотника" в храме Амайгерассы простой случайностью.
— Чш-с-с-с… — по-змеиному зашипел советник с морщинистым обезьяньим личиком. — Он не должен слышать…
— Он не может не знать, что кристалл и Жезл Силы похищены. Раковины-хранительницы разбиты, случилось то, что я и предсказывал, и теперь поздно секретничать.
Донгам говорил совершенно бесстрастно, и все же Мгалу послышалась в его словах глубоко упрятанная насмешка и почудилось что-то снисходительно-покровительственное, что проскакивает порой в речи взрослого, которому приходится разговаривать с упрямым младенцем. Отметив это как нечто подлежащее осмыслению в дальнейшем, Мгал сосредоточился на главном: стражники и гвардейцы Бергола проникли в святилище, но кристалла там не нашли. Не обнаружили они и Эмрика с Гилем, иначе зачем бы его вызывали на этот странный допрос.
— Я не думаю, чтобы наш "охотник" знал, где находятся сейчас его товарищи. — Бергол скользнул по северянину равнодушным взглядом.
Ага! После первого же обмена репликами Владыки Исфатеи и Донгама у Мгала создалось впечатление, что участь его уже решена Берголом и привели его сюда не затем, чтобы получить какие-то сведения, а для чего-то совсем иного.
— Не имею ни малейшего представления о том, где могут быть сейчас мои товарищи, — подтвердил северянин, нисколько не лукавя. — Только из вашего разговора я и узнал, что им удалось благополучно покинуть храм Дарителя Жизни.
Бергол и обезьянолицый понимающе переглянулись.
— И все же я хотел бы допросить пленника по-своему, — сообщил Донгам, поглядывая на свои ухоженные ногти. — Судьба кристалла и Жезла Силы важнее старых предрассудков.
— Имейте в виду, что, если бы ему нужна была тайна святилища, он не стал бы пытаться выручить Чаг, — вмешалась младшая дочь Бергола, не промолвившая до этого ни слова, и Мгал в первый раз посмотрел на нее с невольной симпатией.
Высокая, крепкого сложения, девушка эта унаследовала внешность матери, считавшейся в свое время одной из красивейших женщин города. Правильный овал лица, точеный носик, длинные брови, маленький чувственный рот и голубые глаза, столь нехарактерные для жителей юга, ничем не напоминали черты Бергола, что и послужило основанием для распространения слухов о том, что Владыка Исфатеи вовсе не является ее отцом. Слухов тем более упорных, что супруга Бергола уже много лет была в немилости и проживала у своих родичей в отдаленном поместье, находившемся ближе к Кундалагу, чем к Исфатее.
— Да, да, он не стал бы выручать принцессу Чаг, я уже приводил мастеру Донгаму этот довод. К тому же монеты Маронды никто у ювелиров в последнее время не спрашивал, я навел справки, — вступил в разговор еще один советник с опухшим, словно искусанным осами, лицом.
— Ну, это еще ни о чем не говорит. Ювелиры ваши — народ тертый.
— Позволено ли мне будет узнать, почему мастер Донгам просил стянуть городских стражников к храму именно в тот день, когда в святилище проникли злоумышленники? — вкрадчиво спросила младшая из принцесс, и Мгалу показалось, что во взгляде ее, украдкой брошенном на него, мелькнуло сочувствие. — Была ли столь сильная тревога за кристалл внушена мастеру Донгаму Небесным Отцом, или, обращаясь к Владыке Исфатеи с просьбой выслать стражников и окружить святилище гвардейцами, он руководствовался сведениями из других источников?
— Батигар! — одернул дочь Бергол, и та кротко опустила густые ресницы под его свирепым взглядом.
"Жабья слюна! — внутренне ахнул Мгал. — Да ведь если девчонка права и Заруг связан с этим светловолосым… Тут идет какая-то тайная возня, смысл которой я уловить не могу, но и без того ясно, что, похитив кристалл, мы так здорово расшевелили это болото, что зашипел разом весь гадюшник! Ай да Менгер!"
— Отдайте его мне, и к утру все станет ясно, — терпеливо повторил Донгам.
— Он хотел спасти меня от рыкарей, — тяжеловесно, ни к кому не обращаясь, сказала Чаг, не отрывая взгляда от ажурной корзинки с фруктами, и вдруг, неожиданно для всех, прерывающимся от бешенства голосом добавила: — А тебя, пыточных дел мастер, я когда-нибудь сама…
