Батигар раздраженно поерзала на подушках и совсем уже было решилась послать кого-нибудь из носильщиков за Кенгаром, собираясь использовать вынужденную задержку, чтобы задать ему кое-какие волосы, как вдруг перед ней возник загорелый до черноты, воровато озирающийся по сторонам мальчишка. Приложив палец к губам, он громким шепотом спросил:
— Принцесса Батигар?
Девушка вытаращила от неожиданности глаза и кивнула.
— Принцесса, в том переулке вас поджидает человек, которому необходимо сказать вам несколько слов. Он не задержит вас надолго. Если вы не захотите говорить с ним, он велел мне передать вам следующее: "Не доверяйте Кенгару. Бергол и Донгам убиты. Файголиты на улицах Исфатеи".
Батигар закусила губу. В переулке, на который указывал мальчишка, действительно стоял человек с головой, до половины закутанной пестрым платком. И похоже, ему было что сказать ей, раз уж он умудрился узнать, кто она такая.
— Почему он сам не подошел? — подозрительно спросила принцесса, вглядываясь в оживленное лицо мальчишки.
— Он сказал, что ему опасно открыто ходить по улицам. Не смотрите на меня так, я все равно ничего не знаю. Он дал мне монетку, я повторил вам его слова и теперь постараюсь как можно скорей их забыть. — Мальчишка стрельнул глазами по сторонам и юркнул в возбужденно гудящую толпу.
Батигар еще раз взглянула на поджидавшего ее человека. Тот, перехватив ее взгляд, призывно махнул рукой и, видя, что она не собирается следовать за ним, повернулся и быстро зашагал в глубь переулка. Несколько мгновений принцесса, раздираемая противоречивыми чувствами, напряженно смотрела ему в спину, потом выпрыгнула из паланкина и, не обращая внимания на недоумевающие взоры носильщиков, скользнув мимо преграждавших ей дорогу прохожих, устремилась в переулок.
Она успела сделать две дюжины шагов, прежде чем обостренные чувства предупредили ее об опасности. Из-под пройденной ею арки в переулок выскочили трое здоровенных оборванцев. Засада! Скандал на улице, мальчишка-посыльный — все это подстроено нарочно! Батигар бросила взгляд вперед — так и есть, человек с замотанным лицом обернулся и двинулся ей навстречу. Прорываться вперед, не зная расположения улиц, — чистое безумие. Принцесса стремительно развернулась и коротко рубанула ребром ладони ближайшего преследователя. Увернулась от другого, но третий, совершив гигантский прыжок, повис у нее на плечах, увлекая своей тяжестью на землю.
В отчаянной попытке освободиться Батигар вывернулась из-под навалившейся на нее туши, лягнула ногой что-то мягкое, откатилась в сторону и получила страшный удар под ребра, от которого внутри что-то болезненно екнуло. Снова кто-то навалился на нее, схватил за волосы, запрокинул голову и накинул на лицо маслянистую тряпку, от смрада которой девушка на миг задохнулась. Из последних сил Батигар рванулась, чувствуя, как на запястьях смыкаются цепкие пальцы; послышался треск рвущегося платья, и на затылок ее обрушился тяжелый удар. Перед глазами поплыли разноцветные кольца, а кто-то невидимый уже сноровисто скручивал ей руки за спиной, опутывал веревками ноги…
3
Нарм остановился около приемной и прислушался к доносившимся из-за приоткрытой двери голосам.
— Не знаю, зачем было везти нас к какому-то Смотрителю фонтанов, и не понимаю, чего мы ждем! Батигар похитили, и нам надо немедленно отправляться на ее розыски! — гремел низкий женский голос, принадлежавший, очевидно, старшей дочери Бергола.
— Я отправил на поиски своих людей и, как только представлю тебя Нарму, сам присоединюсь к ним… — мягко убеждал ее Кенгар.
— "Сам"! Ты ее уже прозевал! Я хочу, чтобы меня принял Владыка Чилара! Пусть он поднимет на ноги городских стражников и своих гвардейцев, причем немедленно! А все, что намеревался сказать нам Смотритель фонтанов, я с удовольствием выслушаю, когда Батигар будет найдена! Здесь мы только зря теряем время! Веди меня к Владыке, иначе я пойду одна и буду считать тебя соучастником похищения! — Раздался грохот падающего стула, — вероятно, Чаг и впрямь решила немедленно отправиться к Мадану. Нарм внутренне подобрался — а девица-то нос по ветру держит, Батигар, конечно же, похищена не без участия Кенгара. Купчина — тот еще, вечно норовит одну овцу дважды остричь. Впрочем, это его дело — одна принцесса лучше, чем ничего, и едва ли Батигар сможет что-нибудь прибавить к ее рассказу, если они путешествовали вместе.
