— Никита, — тихонечко позвали Кузьма с противоположной стороны кровати.
— М? — я подавил в себе позорное желание спрятать голову под подушкой. Я же мужик, в конце-то концов! Ы-ы-ы… а так хочется.
Раздалось настораживающее шебуршение.
— Я тебя с днем рождения не поздравил, — голос парня звучал уже гораздо ближе.
— Да? Поздравь, — наглею по полной.
Кузя подполз совсем близко, так, что я отчетливо видел выражение его лица. Что меня сильно удивило, парень загадочно улыбался, блестя глазами, и вовсе не был расстроен.
— Сядь.
Я послушался, приподнимаясь на локтях и выжидательно глядя на домовенка. А тот, с таинственным видом, достал что-то из-под одеяла и шустро надел мне на шею. Как оказалось, это был кулон. Небольшой камешек на веревочке. В темноте разглядеть лучше не получилось.
— Поздравляю! — радостно выдал Кузя, обнимая меня за шею и чмокая в щеку.
Я удивленно поднес камешек к глазам, периодически поглядывая на парня. Тот был доволен как не понять кто.
— Это оберег, я сам сделал! Он защитит тебя, если меня не окажется рядом.
— Спасибо, — растрогано произнес я, притягивая Кузьку к себе и крепко обнимая. Только потом вспомнил, что, в общем-то, проштрафился.
— Ты на меня не сердишься? — лохматая макушка отрицательно качнулась, а ее обладатель с комфортом устроился у меня на груди.
— Нет. Мы же договорились, поговорить обо всем завтра, забыл?
— Нет, не забыл, — с облегчением выдохнул я, устраиваясь поудобнее.
У меня как камень с души свалился. Думаю, когда засыпал, на лице была идиотская улыбка. Почти как утром.
А утром пришло оно… ПОХМЕЛЬЕ… В висках стучали трудолюбивые дятлы, лоб сдавило тисками, в животе шла ядерная война, а во рту разбросало свои фекалии стадо диких гиппопотамов… они еще и по языку потоптались, он распух и отказывался ворочаться…
— М-м-м-м… — страдальчески простонав, высунул нос из-под одеяла, дышать нечем.
Вдобавок ко всему, я начал дико потеть и меня морозило.
Капец состояние. И почему так? Чем лучше с вечера, тем хуже утром. Не знаете, нет? Ясно… вопрос риторический….
— Никита, что с тобой? — до неприличия бодрый и живой Кузьма, склонил свою обеспокоенную физиономию над моей, опухшей рожей.
— Изыди, галлюцинация… — прохрипел я, приоткрывая слезящиеся глаза.
— Фу! — брезгливо наморщив нос, парень отшатнулся.
Злорадно расхохотавшись, тут же скривился от боли. В голове зазвенело.
— Это, Кузьма, называется — похмелье… дай мне умереть спокойно, не мельтеши, а? — проскулил я в подушку.
Домовенок слез с кровати на пол и развил бурную деятельность, зачем-то начиная кружить по комнате. Смысл его действий остался для меня загадкой. А, понял…. Он одевался….
— Может, я могу чем-то помочь? — поинтересовался мальчишка с солидного расстояния.
Да, перегаром дышать не каждый сможет. А уж чувствительных к запахам котов, предпочтительно эвакуировать подальше. В соседнее помещение.
— Попить принеси… — выдал я свою тайную мечту.
Кузьма пулей улетел из комнаты, аж ветерок поднялся. А я спрятался под одеяло, сворачиваясь в компактный клубок… Мда… вот пирожком то я вчера и отравился… но Кузе об этом не скажу… обидится…
Вылакав пол литра холодненькой водички, с блаженной улыбкой откинулся на подушки. Не сильно, но полегчало, уже хорошо.
— Спасибо тебе, добрая фея. А теперь, я буду спать… Разбуди часам к двенадцати, ок? К маме надо…
Что там ответил домовенок, я не видел и не слышал, так как залез с головой под одеяло и провалился в мутный сон.
Следующее мое пробуждение было приятнее. Общее самочувствие более-менее нормализовалось. Не скажу, что я был как огурчик, но уже не труп, однозначно. Так, состояние средней пожеванности.
Так как проснулся я сам, и Кузьмы рядом не наблюдалось, решил, что еще нет двенадцати, поэтому позволил себе поваляться, просыпаясь окончательно. В оживившемся мозгу начали мелькать картинки вчерашнего вечера. На моменте разговора с домовенком на балконе, я мысленно заскулил, а при воспоминании о поцелуе почувствовал прилив нехилого возбуждения… Короче, у меня была такая каша в голове из мыслей и эмоций, что впору задуматься о смысле жизни и суЧности бытия.
