— Я в больнице лечилась, что не так? попыталась отмазаться Марта.
— А кто об этом знал? оживившись спросил Ганс и шагнул к ней поближе. Она тут же включила заднюю скорость и восстановила дистанцию.
— Там не было связи. При всем желании не сообщишь.
— И вай-фай отключили, и почта закрылась… Не стыдно? Мы тут ополчение собирать начали, за тебя мстить, а ты такую задницу там наела, что всю ладонь отбил. Ничего, в зале нагрузку увеличим и восстановишься. Хорошо, что твой агроном сообщил и успокоил. А то бы войнушка могла случиться.
— Виновата, деда, столько всего навалилось. Больше не повториться. Так я пойду? Дел много накопилось.
— Иди уж, пока вторую руку не отбил. Марта сдала задом подальше, а потом рванула к машине и укатила к свиноферме. Та на краю хозяйства была расположена, с учетом розы ветров. Уж очень она штыняла. А мы с Гансом направились в «сельсовет».
Когда мы вошли в приемную, секретарша подхватилась со стула и вытянулась по стойке… смирно? Грудь вперед, попу оттопырила, точь в точь как Марта перед полковником в Демидовске. Это их Ганс так натаскал для прикола? Хотя, какой там прикол, видя такую стойку готовности, все мысли из головы выносит тут же. И она мою реакцию заметила и даже чуток, еле заметно, повиляла задом. Свят, свят, свят… Вот же с-с-с-секретарша. Ганс просек ситуацию, хмыкнул и, пропустив меня в кабинет, попросил приготовить кофе. Только мы уселись за стол, как раздался стук и вошла эта тетка с подносом. На нем исходили паром и ароматом две чашки, стоял молочник со сливками, сахарница и тарелка со всякой выпечкой местной пекарни, которая сделала бы честь любому застолью. Расставив все на столе, с ухватками опытной официантки, она вышла, мягко затворив за собой дверь.
— Во, блин! Она у тебя фокусник? Поднос под столом стоял? Так не было аромата кофе.
— Старая школа, усмехнулся Ганс. Современная, с силиконовыми губами и сиськами, может, конечно, и минет под столом выполнить, и на столе растопыриться, а вот эта и все остальное умеет идеально изобразить. Глядя на нее, охотно в это верится. Некоторое время мы посвятили кофе, великолепно приготовленному. И выпечке. Потом Ганс глянул на меня внимательно.
— Спрашивай. Вижу, что вопросов накопилось изрядно.
— Да шоу твоей секретарши все вопросы из головы вышибло. Кстати, я и за Мартой подобное замечал. Это спецом отрабатывается?
— Молодец! В корень зришь. Иногда достаточно отвлечь противника на мгновение, что бы получить преимущество и победить.
— Прямо Сунь-цзы. Вот с этого и начнем. Я не рукопашник, но интересовался этим направлением. Ничего подобного в современных стилях не встречал. Откуда дровишки — это раз. Что за ширево ты мне подогнал? Если правильно понял, то это концентрат жизненной энергии экстра класса — это два. Откуда у тебя такая золотая аура, весьма похожая на искусственную? — это три. И на закусь — Уж больно молодо и бодро выглядишь для своих лет, что меня только радует. Ганс призадумался.
— Пожалуй, рассказ я начну со своего дяди. Если мой отец продолжил семейную традицию и стал фермером, то дядя выбрал военную стезю, а именно — разведку и диверсионные мероприятия. Так же он фанател изотерикой и древней историей. Он смолоду занимался различными единоборствами, а начав обучение в армейской разведке, преуспел в этом изрядно и стал, пожалуй, лучшим рукопашником армии. К концу первой мировой он уже командовал полковой разведкой, но был тяжело ранен и надолго попал в госпиталь. Пока проходил лечение и реабилитацию, война окончилась. Демобилизовавшись, он поступил в Ростокский университет и блестяще окончил его. Не удивительно, что его оставили на кафедре. Но он не был чисто кабинетным ученым и частенько выезжал в научные экспедиции. С какого-то времени, все его интересы сосредоточились на Тибете, где он стал проводить основное время. В перерывах он приезжал на ферму, где отдыхал и работал с привезенными из экспедиций материалами, а за компанию муштровал меня и передавал свои уникальные знания. Мне это очень нравилось и, в его отсутствие, я выполнял домашние задания, которые он мне оставлял. Не только мои одногодки избегли драк со мной, но и парни постарше. Изотерика меня интересовала гораздо меньше, но кое-чему он меня обучал. Без этого нельзя было выйти на более высокие уровни. Он был настоящим ученым и сдружился с многими из верховной иерархии Тибета. Там его впервые озадачили как рукопашника. Молодые послушники валяли его в зале как хотели, что удивило и обескуражило моего дядю. Он был о себе, и не без основания, более высокого мнения. А тут такой пассаж. Местные учителя, по указанию избранных, пошли на встречу его интересам и занялись обучением. Чуть ли не месяц, в полном трансе, он впитывал основы этого вида единоборств. На прощание ему преподнесли старинный манускрипт-инструкцию по данному стилю на санскрите, который он знал в совершенстве. Опаньки! Лукавила Марта, что с кондачка стала изучать и изучила санскрит.
