Пока он кривляется на табурете, в комнату входит жена:
— Ой, ты что там делаешь?
Агеев, чуть не свалившись, отворачивается к полкам:
— А… это… книгу ищу.
— Какую? Скажи, может быть, я знаю.
— Не знаешь.
— Ну может быть. Ты скажи.
— Не знаешь!
— Ну как хочешь.
Уходит в кухню. Агеев вновь предоставлен себе и своим невеселым мыслям.
— Доконают они меня все. Здесь, что ли, остаться? Наверху. С этими мыслями. Навсегда. А что?
Смотрит на потолок, вверх, как в спасение.
— Вбить крюк и… Да только и на это духу не хватит. А помнишь, помнишь, как хотел прославиться? — Агеев встает в горделивую позу. — Оле, Россия. Оле-оле-оле-оле!
Вновь входит жена:
— Что случилось?
— В том-то и дело, что ничего.
— Как ты меня напугал… Книгу-то нашел?
— Нет. И уже никогда не найду. Ни-ког-да.
Ирина примирительно протягивает руку…
— Так слезай…
Звонок в дверь. Ирина уходит открывать. Агеев испуганно застывает. Ирина возвращается.
— Соседка. Спрашивала что-нибудь сердечное. Юльке что-то нехорошо.
— По-почему? — испуганно вопрошает Агеев.
— В ее возрасте всякое бывает. Организм формируется… Девушка становится женщиной. Бывает… Да слезешь ты наконец!
— Зачем?
— Что значит — зачем? Ты что там, навсегда собираешься остаться? И вообще, что происходит? Ты сегодня какой-то… Слушай-ка… А у тебя, часом, с Юлькой тут ничего не было?
Агеев слезает с табурета и, садясь на него, заявляет горестно:
— Ничего.
Ирина садится рядом, обнимает мужа за плечи:
— Да что с тобой? Ты не заболел?
Агеев кладет ей голову на плечо:
— Нет.
Ирина, покачивая его, баюкая:
— Ну-ну-ну, расскажи мамочке. Ну какие у нас секреты?
Агеев сокрушенно:
— Никаких. Шесть лет прожили, и никаких секретов.
— Семь.
— Семь?! Так много!
— Много.
Агеев изумленно озирается:
— Столько лет прожили и ничем не обзавелись.
— Не обзавелись, — эхом отзывается супруга.
Агеев солирует:
— Детей не родили.
Ирина вторит:
— Не родили.
Агеев множит число бед и напастей:
— Машины-дачи не купили.
— Не купили.
— На черный день не отложили.
— Не отложили.
— А старость приближается.
— Приближается.
Супруги в страхе оглядываются, в голос вскрикивают:
— А-а-а!
— Страшно? — шепотом вопрошает Агеев.
— Страшно, — искренне признает супруга.
— И взять с нас нечего! — согласно заключают они.
3
Квартира Агеевых. Виктор работает. Звонок в дверь. Виктор выходит открывать, возвращается встревоженный, в сопровождении матери Юлии, Елены Михайловны. У нее в руках банка.
— Извини, Вить, за беспокойство. Банку не откроешь? У нас в семье все девушки, сам знаешь. Ни одного мужика.
Агеев испытывает явное облегчение, что речь не идет о вчерашнем, и с готовностью соглашается:
— Как не открыть? Откроем. Как не помочь одиноким девушкам? Поможем обязательно.
Консервный нож, с упоением поддевая податливый металл, быстро движется по кругу.
— Прошу…
Восторг соседки хоть и ласкает слух, но настораживает своей чрезмерностью.
— Ой, спасибо тебе большое. Вот что значит мужик в доме! А у нас…
Агеев вспоминает о мужской солидарности:
— Постой, а что же твой Серега-то…
— А, какой из него мужик. Все пропил, ничего от мужика не осталось…
— В каком смысле?
— Да ни в каком. Понимаешь? Ни в ка-ком!
— Ну-у… руки-ноги у него же на месте?
— Что мне его руки? Куда мне их… приспособить? Ни на что не годен.
— И… и давно?
— Ох, уж три года.
Агеев не в силах сдержать изумление — эта женщина достойна памятника.
— Три-и?
— Представляешь?
— Представляю… Вернее, теоретически…
— А ты представь, представь, напряги фантазию-то. Ты же у нас интеллигент… Как раньше-то говорили: «А еще в шляпе…» Вот и представь. Представь, каково оно — три года без мужика-то обходиться? На мне будто эксперимент ставят!
— Но… но послушай… Не мое, конечно, дело, но ты же еще не старая женщина, привлекательная… Ну уж если совсем-то… Заведи себе какой-нибудь легкий роман… Если уж совсем… плохо…
— Ох, плохо…
— Принарядись, выйди в свет, а то ты все дома да дома… По-прежнему шьешь?
— Шью, будь оно неладно. Майки. С надписью вот тут. — Елена показывает себе на грудь, вполне еще крепкую и высокую грудь… — Смотри, вот тут: «Ай лав ю». Тьфу!
— Конечно, обалдеешь так совсем. А ты выберись на выставку там… в театр… С косметикой этак, женщиной себя почувствуй…
