—
—
—
У самого старшего в комнате было такое непроницаемое лицо, какого Ким никогда в жизни не видела.
— Почему вы считаете, что доктор Эндрюс одобрит вашу кандидатуру? — наконец спросил он. — Мы пока еще не получили других писем.
Казалось, что две девушки в халатах молча над чем-то потешаются.
— А вы больше и не получите достойных писем, — заметила Ким с вежливым сожалением в голосе. — Понимаете, — продолжала она с мягкой убедительностью, — только студенты согласятся на временную работу с выездом. А сейчас как раз у всех, кроме дипломников, начинаются выпускные экзамены. Их несколько, я имею в виду дипломников. И им нужно работать над своими темами. У них нет времени ехать за четыре сотни миль в Манутарру.
Наступила тишина, и Ким с легким сожалением подумала о Майри Болтон, златокудрой красавице, которая теперь будет делать зарисовки для Ральфа Синклера. У нее-то уж нашлось бы время поехать куда угодно, потому что у нее есть деньги.
Высокий худощавый человек в запыленных ботинках не проронил ни слова. Он курил и смотрел сквозь стеклянную дверь, словно Ким и вовсе не существовало.
