Он остановил машину на углу и зашел в цветочную лавку.
— Вам нужен букет для жены или подруги? — спросила у него пожилая продавщица.
Поль растерялся.
— Для женщины... то есть для друга... то есть для подруги.
— Понятно, — сказала она и посоветовала взять розы.
* * *
Даниэль помешала деревянной ложкой мясо в соусе, проверила лазанью и хлебцы с чесноком в духовке. Хотелось бы, чтобы они понравились Полю. Полю?! Это обед для Лизы, для Лизы, для Лизы! Что с ней такое происходит?
Даниэль поставила на огонь воду для макарон. Ты пригласила Поля только из вежливости, то и дело повторяла она себе. Когда она засыпала макароны в воду, в дверь позвонили. Сердце гулко застучало. Девушка поправила прическу и одернула платье. Заглянула в комнату в надежде, что Лиза откроет, но Лиза шептала в телефон слова любви своему Манни.
Я пригласила Поля ради дела, ради дела, ради дела! — мысленно твердила Даниэль.
Глубоко вздохнув, она открыла дверь. И вся ее решимость мигом улетучилась: Поль был очень красив — в джинсах, белой рубашке с расстегнутыми верхними пуговицами, открывавшими загорелую грудь.
— Поль, вы чуть-чуть раньше времени.
— Не терпелось увидеть вас и отведать итальянской кухни. — Он втянул в себя воздух. — Ммм, как вкусно пахнет.
Почему ей показалось, что он говорит это о ней?
— Входите и чувствуйте себя как дома.
Поль достал из-за спины бутылку кьянти и букет желтых роз.
— Это мне?
Он смущенно пожал плечами.
— Случайно проезжал мимо винного магазина и цветочной лавки.
— Розы прекрасны.
Она поставила кьянти на кухонную стойку, а розы — в хрустальную вазу.
— Садитесь, Поль, — пригласила она. — Пойду оторву Лизу от телефона и познакомлю вас.
Со своего стула Поль следил взглядом за Даниэль, когда та выходила из кухни. Увидев, как шелк облегает тяжелую грудь и бедра, он сглотнул и нервно забарабанил пальцами по краю накрытого стола.
Помни свое обещание — только платоническая любовь, твердил он себе.
Вдруг раздалось шипение. Поль оглянулся на плиту и увидел, что из-под крышки кастрюли, вырывается пар. Он подскочил, чтобы убавить пламя, а затем взял деревянную ложку и помешал макароны, надеясь, что Даниэль не будет против.
Он обратил внимание на обои с цветами, стопку кулинарных книг на полке, прихватки на крючках. Фотографию симпатичной пожилой пары, прикрепленную магнитом к холодильнику. Наверное, родители Даниэль.
Внезапно Поль действительно почувствовал себя здесь как дома. Расслабился. Казалось, можно скинуть ботинки, расстегнуть рубашку, и к черту все заботы!
Он проверил, готовы ли макароны. Еще нет. Достал из кармана магнитик в форме молотка, с надписью «Генеральный подрядчик Ричарде», и прикрепил его к дверце холодильника.
В гостиной Даниэль умоляла Лизу повесить трубку. «Пришел Поль!» Она с беспокойством оглянулась. Ей были видны лишь желтые розы в вазе на столе. Сердце забилось: он ждет ее на кухне!
— Манни, я люблю тебя, — повторяла Лиза. — Я люблю тебя!
Как только Лиза положила трубку, Даниэль прошептала ей на ухо:
— Ни слова о Харингтоне и его доме.
Даниэль знала, что сестра любит раскрывать рот когда не надо, и хотела обезопасить Поля от Лизы.
Лиза не успела ответить, как Поль просунул голову в дверь:
— Обед готов.
— Макароны! — Даниэль кинулась на кухню.
— Не волнуйтесь, — сказал Поль, — все схвачено.
Даниэль стояла открыв рот. Дымящиеся макароны лежали на блюде, которое Поль отыскал в шкафу. Лазанью и хлебцы он тоже поставил на стол.
Она покраснела.
— Поль, вы же гость. Вам не следовало...
— Я сделал что-то не так? — Поль слегка встревожился.
— Все превосходно! — заверила она.
От его улыбки и блеска в глазах она тут же растаяла. Почему его присутствие в доме так естественно, хотя они едва знакомы?
Вошла Лиза.
— Поль Ричардс?
Обвинительная интонация в голосе сестры встревожила Даниэль.
— Мистер Харингтон много говорил мне о вас.
— Вот как? — сказал Поль, не отрывая взгляда от Даниэль. — Что же именно он говорил?
— Ну... — начала Лиза.
