1. Собра — баронство Брулен
Небесное сияние достигло своего пика, и свет сумел пробиться сквозь пыльное потолочное окошко библиотеки. Саннио поморщился и отодвинул свиток от яркого пятна. На старые рукописи свет действовал разрушительно, и библиотекарь оторвал бы ему голову, заметь он, что Саннио позволяет небесному свету коснуться и без того выцветших чернил.
Юноша всей душой ненавидел работу переписчика, но Сотворившие в непостижимой мудрости своей благословили его четким ровным почерком и внимательностью. Он никогда не пропускал слов, не сажал помарок, и, даже уставая, не начинал мельчить или, напротив, писать слишком крупно. К несчастью, мэтр Тейн, владелец школы секретарей, заметил это еще в первый год обучения Саннио и немедленно приставил его помогать библиотекарю. За это даже платили, половину сеорина в седмицу — лишь вдвое меньше, чем получали столичные переписчики, но приходилось вставать с первым небесным светом. Работать при свечах мэтр Тейн запрещал: многие ткани были пропитаны предохраняющими составами, которые вспыхивали от малейшей искры, и, пока товарищи сладко сопели в дортуарах, Саннио корпел за столом в обнимку с чернильницей и склянкой мелкого песка.
Он уже окончил полный курс обучения и теперь ожидал решения своей участи. Судя по некоторым намекам, мэтр решил оставить его при школе, и Саннио это пугало. За четыре года он досыта наелся школой мэтра Тейна: переписыванием старых пыльных свитков, подъемами затемно и обязанностью отправляться в постель, едва небесный свет начнет угасать. Строгая дисциплина, обильные, но пресные обеды, обязательные упражнения на воздухе — в любую погоду, хоть в самую жару, хоть в проливной дождь, один-единственный свободный день в три седмицы… Саннио был готов служить у кого угодно, — лишь бы не в школе, — но он принадлежал мэтру Тейну. Все, что было на нем надето, все, чем было набито его брюхо, тоже принадлежало мэтру Тейну, и мнения ученика никто не спрашивал.
Узкая рука с длинными желтоватыми ногтями легла на стол рядом с чернильницей. Саннио кивнул, показывая, что заметил пришедшего, все с той же размеренной аккуратностью вывел последние слова во фразе, поставил точку и только после этого отложил перо. Поступи он иначе — выволочки не миновать.
— Встань, Васта.
Саннио отодвинул стул и поднялся. Мэтр Тейн был ему по плечо, но Саннио все равно казалось, что тот смотрит на ученика сверху вниз. В тщедушном на вид человечке с редкими пепельными волосами и сероватым оттенком кожи было столько тихой уверенности в себе, что рядом с ним затыкались и рослые буяны. Скептически оглядев Саннио, мэтр достал из кошелька на поясе несколько спичек и протянул их юноше.
— Сведи пятна с губ и подбородка.
Ученик не удивился осведомленности мэтра о том, что в кармане, подшитом изнутри к поле ученической куртки, Саннио таскает осколок зеркала. В школе говорили, что мэтр Тейн знает сны любого из учеников, и эта шутка была подозрительно похожа на правду. Саннио послюнил головку спички, натер размоченной серой чернильные пятна вокруг губ, на щеке и подбородке. Они заметно поблекли, но не исчезли.
