- Ты голодна? - тихо спросила Сара. - До меня только что дошло, что мы не мы не ели с обеда ничего, кроме тех закусок. Я могу метнуться колбаской и принести тебе что-нибудь.
Я покачала головой, натягивая на лицо улыбку.
- Нет, все хорошо. Я могу подождать до завтрака.
Она кивнула несколько раз, и ее улыбка тоже выглядела натянутой.
- Майк встанет пораньше, чтобы забрать кое-что необходимое. Ты же знаешь его, всегда встает с птицами.
-Ты обо мне говоришь, женщина? - Крик Майкла доносился из гостиной, где он, несомненно, пытался скрыться от бури.
Со смехом Сара повернулась, чтобы уйти, и в ее глазах появился блеск, говоривший о том, что у Майкла были проблемы. Она остановилась у моего дверного проема, чтобы подмигнуть, и поцеловала меня, прежде чем закрыть дверь, позволив мне уединиться, что было моим основным требованием.
Глубоко вдыхая, я держала руки на комоде. Мне потребовалось много времени, чтобы закрыв глаза сосредоточиться и оттолкнуть печаль - давящую боль в груди, которая иногда буквально перехватывала мое дыхание, оставляя мне лишь дрожь и головокружение. Мне удавалось сохранять счастливый вид, когда я была рядом с опекунами; они так сильно старались, и я знала, что моя боль причиняет боль им. Я все ждала, когда станет легче, ждала того дня, когда проснусь и снова смогу дышать. Психолог сказал - во время моих пяти обязательных встреч сразу после смерти родителей - что только время может облегчить мое страдание.
- Дайте ей время, - говорил он снова и снова.
Понятно, что восьми месяцев времени не достаточно, потому что я не чувствовала ничего кроме постоянной боли.
Скучаю по вам ребята. Люблю вас обоих.
Часть меня надеялась, что они были рядом, присматривали за мной, что смерть не была концом всего, что существовало что-то большее. Что-то за гранью. Мне была нужна вера в то, что однажды я снова увижу их. Мы не были религиозной семьей. Математика и наука были нашим призванием, но я, в первые, уверовала.
В этом доме была только одна ванная комната, поэтому я собрала свои туалетные принадлежности и пижаму, прежде чем открыть дверь и войти в комнату с зеленой плиткой.
Через пять минут я, дрожа, влетела в свою комнату.
- Нет горячей воды, - крикнула я, проходя мимо жилой зоны.
Я слышала несколько проклятий; большинство из них звучало так, будто они разносились от Сары, но к этому времени я уже закрыла дверь и прыгнула в кровать, там было не намного теплее, чем снаружи, но, по крайней мере, уютно. Несмотря на то, что я целый день сидела на заднице, я была измотана. Завтра будет новый день. Я надеялась исследовать потрясающий маленький городок, который должен был стать моим домом на следующие двенадцать месяцев. Астория. Впервые за долгое время я действительно заснула с кусочком позитива внутри себя.
-2-
Той ночью я спала крепко. Проснувшись, я открыла глаза и увидела тускло освещенную комнату, повалялась несколько минут в постели, наслаждаясь теплом под одеялом. От холодного воздуха у меня замерзли нос и щеки. Погода здесь была определенно не летней. Самая страшная часть бури утихла еще ночью, но в городе Астория солнце явно не сияло.
После некоторого времени наслаждения тишиной, я, в конце концов, растянулась, пытаясь облегчить жесткость от моей экстремально дерьмовой кровати (почти уверена, что матрас был заполнен песком и камнями) и поднялась.
Через тонкие стены доносились отзвуки разговора. Сара и Майкл не спали, что, как я надеялась, означало завтрак. Как только я подумала о еде, голод, грызший мой живот, с ревом проснулся. Несколько глотков воды из чашки около постели не надолго утихомирили судороги. Я была хороша, в том, чтобы есть по-минимуму. На вершине было горе, убивающее мой аппетит, Финнеганы тоже все время забывали о еде. Ни один из них не был едоком, они больше уделяли внимание своим сумасшедшим исследованиям. У команды с нашими ограничениями в деньгах была более, чем одна ночь, когда мы все ложились спать на голодный желудок.
Боже, как я скучала по маминой стряпне, по папиному смеху утром, когда он читал газеты и кричал о политике и о том, что мир скатывается в дерьмо. Я скучала по своей семье. Мне даже негде было их навестить. Огонь горел так жарко и быстро, что не осталось буквально ничего, кроме пепла. В некоторые дни я представляла, что они куда-то сбежали и искали меня, но я знала, что это были просто желания и мечты. Они бы никогда не бросили меня. Что оставило только один логический вывод. Огонь... забрал их. Две пустые могилы за домом означали их официальную смерть.
