По-настоящему его карьера агента Секретной службы рухнула, когда снятый местными телевизионщиками фильм о покушении на Риттера был показан широкой публике. На экране ясно было видно, что он смотрел в сторону от Риттера куда дольше, чем следовало. Видно было, как убийца вытаскивает пистолет, прицеливается и спускает курок, — и все это время Кинг, точно завороженный, смотрел не на него. Средства массовой информации принялись заживо сдирать с Кинга шкуру.
В итоге развалилась и семейная жизнь. На деле-то разваливаться она начала раньше. Времени в разъездах Кинг проводил больше, чем дома. При таких обстоятельствах он простил жене сначала первую интрижку, потом вторую. Однако после третьей они расстались. И когда после крушения его мира она дала согласие на развод, Кинг не мог сказать, что долго лил по этому поводу слезы.
И все-таки он пережил все это и выстроил свою жизнь заново. А что теперь?
Кинг повернул катер назад, однако вместо того, чтобы завести его в док, выключил двигатель и бортовые огни и заплыл в бухточку, находящуюся в нескольких сотнях метров от его дома. Рядом с домом описывал круги луч фонаря. Возможно, это журналисты что-то вынюхивают. А возможно, и убийца Говарда Дженнингса пришел поискать себе новую жертву.
Кинг тихо прошел по воде к берегу. Свет по-прежнему рыскал туда-сюда. На подъездной дорожке стоял незнакомый ему синий БМВ-кабриолет.
Он проскользнул в дом, достал пистолет и вышел через боковую дверь. Луч света исчез, и это встревожило Кинга. Затем справа от него, метрах в трех, раздался треск лежавшей на земле ветки, послышался один шаг, второй.
Он прыгнул, с силой ударил пришельца в низ живота и придавил всем своим весом, уткнув пистолет ему в лицо.
Только это оказался не он. Она! И у нее тоже имелся пистолет, который был направлен прямо на него.
— Какого черта ты здесь делаешь? — сердито спросил он, узнав женщину.
— Если ты с меня слезешь, я смогу набрать в грудь побольше воздуху и ответить тебе.
Кинг слез, женщина с трудом поднялась на ноги.
— Ты всегда так мордуешь гостей? — брюзгливо поинтересовалась она, возвращая пистолет в кобуру и отряхиваясь.
— Большинство моих гостей не вынюхивают неведомо что вокруг моего дома.
— Я стучала в дверь, никто не ответил. — Она сложила руки на груди. — Давно не виделись, Шон.
— Правда? Не заметил. Что ты здесь делаешь, Джоан?
— Приехала повидать старого друга, у которого возникли неприятности.
— Да ну? И кто же это?
Она сдержанно улыбнулась:
— Убийство в твоем офисе. По-моему, это неприятности.
— Разумеется. Однако мой вопрос относился к «старому другу».
Она кивнула в сторону дома:
— Я проделала долгий путь. Мне приходилось слышать о южном гостеприимстве.
Он с куда большим удовольствием всадил бы ей пулю в лоб. Однако единственным способом выяснить, что понадобилось здесь Джоан Диллинджер, было смирение.
— Гостеприимство какого рода?
— Ну, уже почти девять, а я еще не ужинала.
— Ты являешься ко мне без предупреждения, по прошествии стольких лет, и рассчитываешь, что я стану стряпать для тебя ужин? Наглости тебе не занимать.
— Ну, тебя-то это не должно удивлять, верно?
Пока он готовил еду, Джоан сидела на краешке рабочего кухонного стола.
— А дом впечатляет, — сказала она. — Я слышала, ты сам его построил.
— В университетские времена я зарабатывал на учебу тем, что строил для тех, кто мог хорошо заплатить. И после решил — какого черта? Возьму да сам все и построю.
За ужином они выпили бутылку «мерло», которую Кинг достал из погреба. Позже, прихватив бокалы, перешли в гостиную. Джоан приветственно подняла бокал:
— Ужин был сказочный, вижу, к твоим дипломам добавился еще и диплом сомелье.
— Ладно, живот ты набила, вина напилась. Зачем ты здесь?
— Когда с бывшим агентом происходит нечто экстраординарное, влекущее за собой расследование серьезного преступления, всем становится интересно.
— И ко мне посылают тебя?
— Я сейчас в таком положении, что могу сама себя посылать. Это неофициальный визит. Мне хотелось бы услышать всю историю в твоем изложении.
— Мне излагать нечего. Этот человек работал у меня. Кто ого убил, мне неизвестно. Сегодня я узнал, что он состоял в программе защиты свидетелей. Конец истории. Но мне все-таки хочется понять, зачем ты здесь.
