— Мне никто не предлагал.
— Не сомневаюсь. Ты заморозишь любого парня, как только он подумает о сексе. Если бы ты любила Дэвида…
— Я люблю его.
— Почему же ты тогда не вышла замуж, хотя бы ради него? Если, конечно, тебя не пугала мысль, что придется спать с мужчиной. — Его голубые глаза сузились. — Я не верю, что мой сын жил в здоровой обстановке, мисс Хиббс.
— Думаю, место для встреч, называемое твоим домом, куда приходят и уходят всякие Сюзетт, вряд ли можно считать здоровой обстановкой для мальчика. Как ему полезно было бы узнать, что у его папы имеются купальники всех размеров, которые может натянуть на себя любая женщина!
— По крайней мере я живу нормальной жизнью.
— Отвратительно нормальной, полковник Кинкейд. Так же как нормально считать, что со мной не все в порядке, лишь потому, что я отказалась заниматься сексом на полу своей гостиной.
Помолчав, она добавила:
— И вообще я занята. Тебе придется развлечься где-то в другом месте. А сейчас уходи.
На пороге Ло произнес:
— Мы еще поговорим об этом.
— Большое спасибо, бабушка. Мне очень нравится, — Дэвид вежливо поблагодарил миссис Хиббс за кошелек для ключей, который она сама связала. Марни была счастлива, что мама чувствует себя неплохо.
— У тебя скоро день рождения, — миссис Хибс говорила медленно, но внятно. — Он может тебе пригодиться.
— Конечно, спасибо.
— Будь осторожен, когда ездишь на машине. Я все время думаю о Шэрон.
— Он очень аккуратно водит машину, мама. — Марни нежно прикоснулась к плечу матери.
— Хорошо, бабушка. Я знаю, что может случиться, если водитель в нетрезвом виде.
Миссис Хиббс успокоилась, она сидела в кресле, которое привезла с собой, — оно напоминало ей о доме.
— Ты устала? — спросила Марни. Миссис Хиббс всегда была рада Дэвиду, но его присутствие утомляло ее, Казалось, энергия молодости поглощает кислород в комнате.
— Немножко, но побудьте еще чуть-чуть.
— Дэвид, подожди, пожалуйста, на улице, пока я уложу бабушку.
— Хорошо, — быстро ответил он. Дэвид никогда не отказывался навещать бабушку, хотя Марни знала, что ему это тяжело. Он не мог смириться со старостью и беспомощностью, они удручали его.
Сестра принесла снотворное. Через несколько минут оно подействовало, и миссис Хиббс заснула.
Марни открыла тумбочку, чтобы кое-что положить. Неожиданно увидела там бумагу, ручку и почтовые марки. На минуту задумалась, пытаясь сообразить, кому же могла писать эта больная женщина. Она не просила Марни ничего покупать и уж тем более не просила написать кому-нибудь письмо.
Страшная мысль пришла ей в голову.
Миссис Хиббс ровно дышала во сне, однако лицо ее было напряжено. Между бровями пролегала глубокая морщинка, уголки губ опущены. Это была глубоко несчастная женщина.
Марни вышла из комнаты и направилась к сестре.
— Скажите, моя мама писала письма в последнее время?
Сестра улыбнулась.
— Миссис Хиббс у нас молодец. Ей так трудно писать. Иногда она пишет одно письмо целый день, но отправляет каждую неделю.
— А вы не помните, кому она писала?
— Нет, я не интересовалась.
— Конечно, спасибо.
Марни повернулась и пошла по коридору.
— Мам, где ты была так долго? Что-нибудь случилось?
— Нет, ничего. Поехали.
Дома она пыталась заняться каталогом, но не могла сосредоточиться. Марни начала догадываться, что письма Ло посылала ее мать. Хотя ей была неприятна сама мысль о встрече с ним, она понимала: нужно рассказать ему обо всем немедленно.
Убрав кисти и краски, Марни оделась и зашла в комнату к Дэвиду. Он лежал на кровати и слушал плейер. Увидев мать, снял наушники.
— Дэвид, мне надо идти.
Он посмотрел на часы. Почти десять.
— Я недолго.
— Ты в магазин? Я могу отвезти тебя.
— Нет, не в магазин.
— Что-нибудь с бабушкой?
— Нет, готовься к экзаменам. Если я задержусь, запри дверь.
— Что все-таки случилось?
— Ничего особенного.
Она поцеловала его и ушла так быстро, что он не успел больше ни о чем спросить.
По дороге к Ло Марни репетировала, что скажет ему. Она решила рассказать о письмах и сразу уехать. После того, что произошло днем, ей было неудобно оставаться с ним наедине.
Марни поняла, что этого можно не опасаться, когда увидела вереницу машин, припаркованных у его дома. Из окон лилась громкая музыка. Вероятно, у него были гости.
