– Все здорово получилось, мы записали беседу этой кампании. Желаете, госпожа, прослушать.
– Не то слово, просто горю от нетерпения.
Милтон бросил на нее довольно странный взгляд, но от комментарий благоразумно отказался. Вместо это достал диктофон, поставил его перед Анжеликой и включил.
– Мы запись уже отфильтровали, убрали посторонние шумы и паузы. Поэтому вы услышите беседу без остановок.
Анжелика в знак одобрения кивнула головой.
– Удалось распознать всех участников разговора.
– Да, их четверо. Эванс, сотрудник его департамента, а так же наша сладкая парочка: Смолин и Ник Старк. Послушайте, начинается запись.
Анжелика услышала знакомый голос Эванса.
Эванс: «Я не позволю вас водить себя за нос. Так дела не делаются, русские господа».
Смолин: «Позвольте узнать, в чем вы нс упрекаете?»
Ник Старк: «Да, хотелось бы знать».
Эванс: «Ни в чем, если не считать такой мелочи, что вы ведете двойную игру».
Смолин: «Мы ведем двойную игру?»
Эванс: «Именно, двойную. По крайней мере, я надеюсь, что только двойную, а не тройную».
Смолин: «В чем вы нас упрекаете?»
Эванс: «Вы полагаете, что мы слепые и глухие и ничего не видим и не знаем, что происходит вокруг нас».
Смолин: «Такое можно подумать о ком угодно, только не об американцах».
Эванс: «Я рад, что вы это сознаете. Только действуете так, как будто бы ничего не понимаете. Может, вы господин Смолин не в курсе, но вот господин Старк не далее как вчера имел продолжительные контакты с заместителем министра финансов Франции Перереном.»
Ник Старк: «Это была обычная дружеская беседа, мы не обсуждали никаких серьезных вопросов. Почти все время разговора мы посвятили женщинам. Он великий из любитель.»
Эванс: «Не знаю, как у вас там в России, но у нас такие фокусы не проходят. Эта расшифровка вашего разговора, господин Старк. Я внимательно ее прочитал, о женщинах почему-то ни слова, что действительно на вас не похоже. Может быть, я пропустил упоминание о них. Если вы после прочтения, укажите мне на мое упущение, буду вам благодарен. Зато о размещение средств Фонда будущих поколений во французские активы сказано предостаточно.»
Смолин: «Ник, это правда?»
Ник Старк: «Ну мы между прочим обсуждали эту тему. Что из этого?»
Смолин: «Как вы могли, никто вам таких полномочий не давал».
Ник Старк: «Давал не давал. Это бизнес, кто больше даст, тому мы и продадим».
Эванс: «Это очень плохой бизнес. Или вы забыли, что у вас весьма необычный товар. Что с вами будет, мистер Смолин, если эта история получит огласку».
Смолин: «Я вам даю слово, я ничего об этом не знал».
Эванс: «Меня не интересуют ваши слова, меня интересуют ваши дела. А они меня не устраивают. А в ваши разборки я не намерен вмешиваться. Пожалуйста, увольте меня от них.»
Смолин: «Мистер Эванс, это недоразумение. Клянусь вам, мы хотим иметь дело только с вами.»
Эванс: «Боюсь, после того, что произошло, наши переговоры сильно осложнятся. По крайней мере, на данный момент я их прерываю».
Смолин: «Но вы же понимаете, что дорог каждый день, каждый час».
Эванс: «Дороже всего моя уверенность в партнерах по переговорам. А вы ее поколебали. Так что пеняйте на себя. Если я решу возобновить наши контакты, я вам сообщу, когда и где это произойдет. А пока до свидания.»
Милтон выключил диктофон.
– Дальше уже не существенно. – сказал он. – Важно то, что нам известно, что переговоры прерваны.
– Да, – задумчиво произнесла Анжелика. – но почему-то мне кажется, что не надолго. Ни Эванс, ни наши не могут себе позволить терять много времени. А чтобы переговоры возобновились, надо их участников подтолкнуть.
– И как вы собираетесь это сделать?
Анжелика лукаво посмотрела на Милтона.
– Есть у меня одна мысль. Посмотрим, сработает ли она.
