Она удовлетворенно вздохнула, отвернулась от зеркала, встала под душ, отвернула позолоченные краны и тихонько запела от удовольствия, когда теплая вода устремилась на ее голову и плечи.
Со времени ее первого показа моделей Вэла она прошла длинный путь. И до сих пор не поняла, каким образом ему удалось ее тогда уговорить. Вспоминая те далекие годы, она невольно улыбнулась.
Показ должен был состояться в отеле «Плаза». Огромный конференц-зал переоборудовали в гарем, украшенный многочисленными драпировками из красного бархата и кисеи. Специально создавался турецкий антураж — начиная от резных кубков, в которых гостям подавали шампанское, до меню.
Вэл не стал кормить гостей ужином, заявив с присущим ему нахальством и безошибочной логикой, что они пришли смотреть его шоу, а не нажираться.
Все же подавали настоящий турецкий кофе со сладостями. Деликатесы, вывезенные накануне самолетом из Турции, превосходно смотрелись на серебряных блюдах. Рядом — мисочки для омовения пальцев, в каждой из которых плавал один лепесток розы. Банкетные столы, расположенные на фоне черного занавеса с изображениями танцовщиц и толстых султанов, ломились от тропических фруктов.
— Если хотят жрать, пусть катятся в треклятый ресторан, — бормотал Вэл, держа кучу булавок во рту. Он прилаживал на ней двубортный жилет, зачастую укалывая ее булавками. — Стой спокойно, ради всего святого, — огрызался он, когда Вероника извиваясь и пытаясь избежать уколов, смотрела на него, ненавидя каждый волосок на его голове.
До самого последнего дня, пока он не позвал ее на выход, она отказывалась подняться на подиум вместе с другими.
— Да не волнуйся ты так, — говорил ей Вэл, одетый в рваные джинсы и свободную рубашку. — Звезды — другие девушки, Патриция и Джасмин. Все будут таращиться на них, а не на твою недовольную физиономию. Ты тут просто на подмену, так что не дрожи, расслабься.
Вероника не знала, что ей делать — успокоиться или оскорбиться. Поэтому она лишь гневно смотрела на него и дулась всю дорогу до «Плазы».
Знаменитый отель не обманул ее ожиданий. Равно как и список гостей. Сенаторы и телезвезды толпились в дверях, размахивая позолоченными пригласительными карточками и оставляя за собой шеренгу черных лимузинов, розовых «роллс-ройсов» и модных спортивных итальянских машин.
В сравнении с роскошью гостиницы раздевалка, куда привел ее Вэл, не обративший ни малейшего внимания на обилие голых женщин, напомнила Веронике тесную кроличью нору. У зеркал и вдоль стен были развешаны бижутерия, пояса с резинками, чулки, даже газетные вырезки. В комнате царил полный хаос. К каждой костюмерше была прикреплена собственная девушка-манекенщица, и все говорили одновременно. Парикмахеры вносили последние изменения в прически, красили ногти, подправляли макияж, а девушки в это время носились от одного платья к другому и спорили, стонали и смеялись.
Вероника бросила один взгляд на весь этот бедлам и едва не вышла за дверь. Едва. Сильная рука Валентайна перехватила ее на ходу и твердо направила к свободному стулу рядом с раковиной. Сильные руки надавили на плечи, заставляя сесть, а поскольку ее и без того ноги еле держали, ей ничего не оставалось, как повиноваться.
Ее лицо в зеркале показалось ей бледным, испуганным и злым. Когда ее огромные глаза встретились в зеркале с его смеющимся взглядом, она почувствовала, что способна на убийство.
— Это вот Керри, — показал он на взъерошенную брюнетку лет пятидесяти, которая подошла к ним. — Сделай-ка из этой дурнушки красавицу, а, крошка? — Он быстро поцеловал Керри, почти его не слушавшую, в щеку и отошел, зорко отыскивая небрежно повешенные юбки.
Вероника проводила его взглядом и вздрогнула, когда ее щеки коснулась рука Керри.
— Я сошла с ума, — тоскливо заявила она. — Мне кажется, я совершенно рехнулась.
— Это не помешает, киска, — протянула Керри, и ее утомленный голос внезапно что-то напомнил Веронике. Потом она усмехнулась. Именно этот голос веселил присутствующих во время ее первого визита на склад. Она сразу успокоилась. Вэл наверняка это предвидел. Спасибо, что поручил ее именно Керри.
