Мужчины, очевидно, расположились в гостиной, где до этого сидела она с подружками.
Кейси не удастся пробраться вниз по лестнице незамеченной. Ей очень хотелось, чтобы они поскорее заткнулись и легли спать, а она смогла бы выбраться отсюда.
Голос Тернера пробуждал яркие воспоминания о том времени, что они провели в президентском люксе отеля «Уолдорф-Астория». Как они прыгали на кровати. Как она сидела напротив камина, завернувшись в роскошный белый халат, пока Тернер красил ей ногти на ногах красным лаком. Как они ходили в театр и ездили в карете по Центральному парку…
Кейси покачала головой, отмахиваясь от воспоминаний. Когда в гостинице наконец наступила тишина, она выбралась из своей комнаты с пальто и чемоданом в руке.
Она проверила коридор – никого. Тишину нарушало только потрескивание поленьев в старой печи. Харпер наверняка спит со своей хозяйкой Кэрол.
Кейси на цыпочках прошла по дому к выходу, где стеклянная дверь взвизгнула, словно кошка, которой наступили на хвост.
В кромешной тьме Кейси добралась до своей машины. Вставив ключ в замок дверцы, она вдруг поняла, что подводит Эмили и Андреа. Неужели она хочет испортить Эмили предстоящее волнующее торжество?
И как она объяснит подругам свой внезапный отъезд? Они не знают о тех трех днях, что она провела с Тернером. Никто не подозревал, что она тайно в него влюблена, ждет его, надеется и молится, чтобы он ей позвонил или написал.
Кейси медленно вынула ключ из замка.
Стоя на парковке у гостиницы «Имбирный пряник» под снежными хлопьями, она вдруг поклялась, что отныне окончательно избавляется от пустых надежд, мечтаний и романтики. Она будет думать о ребенке. О том, что создаст собственную семью, в которой сама установит правила.
Любовь принесла ей только страдания. Она потеряла отца, потеряла жениха, похоронила лучшую подругу, а мать ушла в монастырь. Кейси видела, как была опустошена Андреа после смерти мужа. Как мается Эмили, пытаясь спасти свой брак.
Она рада, что Эмили и Андреа обрели любовь. Очень рада. Но сама она отказывается от романтической любви, чтобы стать лучшей матерью для своего будущего ребенка и посвятить ему свою жизнь.
Настроившись решительно, Кейси крепче взялась за ручку чемодана и повернула в сторону гостиницы. Пройдя по толще снега, она поднялась по лестнице на крыльцо.
Что-то влажное и холодное ткнулось ей в руку, в которой она держала ключи от машины. Кейси выронила ключи, удивленно вскрикнув, потом посмотрела вниз – Харпер уткнулась мокрой мордой в ее ладонь.
– Что ты здесь делаешь? – спросила она собаку.
Из затемненного угла крыльца послышался глубокий и чувственный мужской голос:
– Гуляет со мной за компанию.
Кейси вскрикнула еще громче, чем от неожиданного прикосновения влажной и холодной морды собаки.
Она выронила чемодан из дрожащих пальцев, и он с глухим стуком приземлился рядом с ключами от машины. Чемодан был старый и жесткий; защелка открылась, и крышка чемодана распахнулась, представляя взору аккуратно сложенное нижнее белье.
Сверху лежало фривольное кружевное белье, которое теперь Кейси не понадобится, раз она решила заняться деторождением на научной основе.
Собака сунула голову в чемодан, будто собралась вытащить одежду наружу.
Кейси присела и захлопнула крышку, задев морду Харпер. Собака заскулила, и пока Кейси возилась с чемоданной защелкой, заметила ключи.
– Харпер? – произнесла Кейси. – Нельзя!
Весело размахивая хвостом, собака схватила ключи. Держа их в пасти осторожно, словно раненую птицу, она передала их темной фигуре, находящейся на крыльце. Кейси наконец подняла глаза.
Харпер села, колотя хвостом, предлагая ключи незнакомцу.
– Ключи, – сказал он мелодичным голосом. Взяв связку, он осмотрел ее и с явным удовлетворением звякнул ею. – От комнаты прекрасной девы? Какая хорошая собака. Принесла ключи, а не какую-то газету или тапочки.
Он говорил как человек, привыкший легко соблазнять женщин.
Встав, Кейси повернулась и свирепо уставилась в его сторону.
Тернер Кеннеди сидел на перилах крыльца. Одна его нога стояла на полу, а второй он слегка покачивал, поглядывая на Кейси.
