Изабель шаловливо шлепнула ее по руке:
— Что за разговор про былые времена? Я теперь девочка-однолюбка.
Когда Изабель сказала это, Кэт осознала, что ей удалось не думать о Джайлсе целых двадцать минут. А теперь он снова вернулся. Точно замелькали слайды в проекторе. Щелк. Джайлс в голубом свитере. Щелк. Джайлс со знанием дела выбирает вино в ресторане. Эти живые картинки непрерывно мелькали в ее голове вот уже сорок восемь часов. Просто картинки, никаких комментариев. Щелк. На этот раз она увидела улицу в Сити и их, бредущих в декабрьских сумерках, не представляющих, как выдержать еще несколько месяцев тоски. Куда это все ушло? Кэт казалось, что она достаточно выплакалась, до темноты кружа по парку Ричмонд. Но еще все воскресенье слезы без рыданий катились градом по ее щекам. А теперь их сменило мучительное оцепенение. Она подозревала, что оно пришло из многочисленных романов конца XIX века, которые она читала в университете. А ведь ее даже не бросили, слава богу.
Кэт закусила губу и решила ничего не говорить Изабель о Джайлсе, пока она не вернется из Дублина. Нечестно портить ей романтическое путешествие.
— Желаю вам приятного отдыха. — Она грустно поцеловала Изабель в щеку. — Развлекайтесь вовсю.
— О, непременно. — Изабель дьявольски усмехнулась. — Ну, забираю сумку и ухожу. Я приготовила тебе кофе, — добавила она, потому что Кэт стояла с совершенно отсутствующим видом.
— Ах, спасибо.
Кэт взяла в руки кружку, хоть ей не хотелось кофе. Даже он напоминал ей о Джайлсе.
«Не о Джайлсе, — поправила она себя. — О том времени, когда мы с Джайлсом были счастливы. Вот по чему я скучаю. Не по самому Джайлсу. Я сама признала, что он мне не подходит».
Да-да-да. Кэт вернулась к своему столу и занялась списком неотложных дел.
В три к ее столу приблизился огромный букет роз.
— Отнесите в кабинет Элейн, — механически сказала Кэт.
Сердце ее упало. Ей вспомнилась телефонная будка в северном Лондоне и потрясающие оранжевые розы, которые подарил ей Джайлс. Кэт ясно понимала, что вряд ли он сам их выбирал, но слабый отблеск того волнения все равно причинял боль.
— Они для тебя, — сквозь целлофан проговорил Марк из отдела доставки. — Куда поставить?
Кэт развернула кресло.
— Ты уверен?
Розы кивнули.
— Гм, да, думаю, да. — Из-за дверей стали выглядывать головы любопытных. — Может, в корзину для бумаг, чтобы не опрокинулись?
Марк поставил букет очень осторожно и многозначительно подмигнул на прощание.
Кэт вспыхнула и помахала ему.
«Изабель, — призывала она, — что бы ты подумала?»
Кэт искала карточку и прекрасно понимала, что вся редакция и половина отдела маркетинга беззастенчиво ждут объяснений.
Она перебирала возможные варианты — весьма скудные.
Гарри? Сердце ее заколотилось.
Джайлс?.. Хочет вернуть ее? Кэт охватила слабость.
Дант? Она прогнала эту мысль. Дант?
Крессида в знак перемирия?
Кэт нащупала конверт, спрятанный в самой середине букета, и открыла его.
«Букет Роз мира — с любовью и благодарностью от Майка и Лауры».
Ах.
Кэт прочла снова. Простые слова, означающие, что три сердца — Майка, Лауры и мамы — не разобьются. Их вывела младшая цветочница, позабыв про пунктуацию. Выглядит просто, но Кэт подозревала, что это не так.
— Все хорошо, — сказала она Джо, чьи модные черные копытца виднелись у ближайшей двери. Немного неприлично обращаться ко всем сразу, словно дирижер к хору. — Мой брат помирился с женой.
— Какая прелесть, — ответила Джо, ухитрившись дать понять, что не верит такой версии, и исчезла в своем кабинете.
Двери по всему коридору в унисон закрылись.
В четыре часа Кэт по привычке направилась в кондитерскую лавочку, хоть Изабель и не было с нею. Когда она вернулась, на кресле стоял еще один букет роз. Тигровые и оранжевые розы с конвертиком из «Виверс Картер».
На этот раз Кэт стало действительно тошно. Невозможно ошибиться, от кого они. Казалось, таинственная сила мешала ей подойти к столу. Но она заставила себя сделать это и прочла на карточке: «Не могу дождаться встречи — надеюсь увидеть тебя раньше этих роз. Твой всем сердцем, Джайлс».
Кэт поставила розы под стол, где никто не заметит их и не будет сплетничать. Она была не в силах выслушивать замечания о своем везении. Должно быть, он позвонил в Лондон и заказал их для нее еще до прилета.
