«Вы знаете, для Хью съемки вовсе не сводятся к тому, чтобы прийти и выдать свои реплики, — говорит она. — Он постоянно оперирует медицинскими терминами, ему надо помнить об акценте, хромать и успевать при этом сообразить, как обращаться с реквизитом, используя лишь одну руку. Еще он постоянно жонглирует словами — а это страшно тяжело, когда ты лицедействуешь».
Сам Лори часто шутит, что он «забыл прочитать контракт», подписываясь на столь тяжелую роль, и что его работа в «Докторе Хаусе» не столь уж сложна — как-никак, это всего лишь актерство. Но если изучить его карьеру и его жизнь, со всеми взлетами и падениями, становится ясно, что кропотливый труд на съемочной площадке на самом деле и является тем, что делает Лори счастливым, — по крайней мере, настолько счастливым, насколько это вообще для него возможно.
«Быть может, я боюсь счастья, потому что не знаю, что будет после него, — поведал он в интервью 2007 года. — Сказать „Я достиг чего-то“ или „Я смотрю вокруг и вижу, что моя жизнь нравится мне“ для меня сродни смерти. Если вдруг все станет распрекрасно, то что же мне делать дальше? Я хотел бы заставить замолчать часть своего мозга, которая вечно задает подобные вопросы. Или вовсе удалить».
Исполнительный сопродюсер Джейкобс подтвердила, что экзистенциалистская дилемма «незнания, что делать после» обитает не только в голове Хью, а, скорее, является драмой, за разыгрыванием которой приходится наблюдать всей съемочной команде «Доктора Хауса» на регулярной основе.
После первого сезона перед создателями встал обычный в таких случаях «вызов второкурсника»: дать критикам и поклонникам новую порцию того, что они ждут от шоу, и даже превзойти эти ожидания. Но чтобы по-настоящему утвердиться в качестве подлинной звезды американского телевидения, во втором и последующих сезонах Хью Лори придется применять свой набор трюков еще виртуознее.
В «Докторе Хаусе» герой Хью Лори справляется со стрессом и болью путем неумеренного поглощения викодина. В реальной же жизни, похоже, актер в состоянии справиться с давлением жесткого съемочного графика менее разрушительными для личности способами. Несмотря на абсолютное сумасшествие, которое представляют собой съемки в главной роли в американском сериале, — а может, наоборот, благодаря этому — Лори сумел найти себе и другие занятия, как только обосновался в Голливуде. Тут нельзя не вспомнить о его прошлом гребца — и сразу становится понятно, что, будучи личностью разноплановой, он не может ограничить свою жизнь исключительно работой. Да и образование, полученное в Итоне и Кембридже, известно своей направленностью на воспитание личности с разносторонними интересами.
В 2005 году Лори снова обращается к атлетической стороне своей натуры — той стороне, которая помогла ему стать чемпионом по гребле, а теперь, десятилетия спустя, потребовала занятий боксом. Однако если занятия греблей в корне изменили жизнь Лори, посвящавшего им все свое время, если гребля подпитывала его амбиции, то на свое увлечение боксом он смотрел весьма скептически.
«Я щеголял широченной улыбкой примерно неделю, воображая, что я звезда, — говорит он. — Но трудно продолжать лыбиться, когда тебя мутузит противник, знающий свое дело».
В краткой биографии актера (и частично его персонажа), опубликованной в 2007 году журналом Men's Vogue, отмечено, что увлечение Лори боксом не в последнюю очередь связано с тем, что «это определенно одно из самых тяжелых занятий, опробованных им, поскольку оно причиняет боль».
«Нанести в боксе классный удар, — объясняет Лори, — гораздо тяжелее, нежели сотворить отменный правый кросс в теннисе или приличный удар в гольфе. К тому же этим ребятам — я имею в виду теннисистов и гольфистов — никто не норовит двинуть в челюсть в тот момент, когда они примеряются. Знаете что, это очень сбивает с толку».
Вернувшись к радостям спорта, Лори обратился также и к занятиям музыкой. Мы уже упоминали о бэнде «Белый мусор», теперь же, в Лос-Анджелесе, он снова поучаствовал в организации музыкальной группы, собранной из телезвезд и вполне логично названной «Бандой из ящика».
