Старик ненадолго задумался, потом медленно — видимо, чтобы сказанное после пережитых испытаний до меня дошло, — выговорил:
— Для человека, чье восприятие ограничено Средним миром, никаких духов не существует. Но для того, кто видит, как все обстоит на самом деле, Нижний мир населен самыми разнообразными формами жизни. Он просто кишит ими. Это своего рода сгустки живой энергии, которые в силу своей, как бы тебе лучше сказать… организации могут существовать только там. Энергия Нижнего мира позволяет им быть относительно устойчивыми. Ты наверняка видел их там. В Средний мир, а тем более в Верхний для них дорога закрыта, это не их среда. Но при определенных условиях они могут взаимодействовать с существами из Среднего мира, в том числе и с людьми. Чаще всего это происходит, когда шаман или кто-то из людей тем или иным способом преодолевает условные границы между Средним и Нижним мирами. Это может быть и взаимно полезный обмен энергиями. Но бывает и не такое полезное для нас, людей, взаимодействие. Говоря проще, они могут питаться нашей энергией. Это происходит в том случае, если наша собственная организация нарушена или ослаблена. Кстати, в том и заключается настоящая причина многих болезней. Но эта тема большая и к тому же сейчас для тебя не столь важная. Тебе они уже не угрожают, лучше сейчас сосредоточиться на другом.
Я представил себе картину невидимых хищников, пожирающих энергию ничего не подозревающего человека, и мне действительно захотелось оставить эту тему.
Мы зашли в жилище Етэнгэя. Старик достал откуда-то несколько заскорузлых кусков вяленой рыбы и дал мне. Жевать ее было непросто, но она показалась мне райской пищей, так как за день я проголодался основательно. Тем временем шаман заваривал чай из каких-то трав.
— А где Айын? — оглядываясь, спросил я. Было большое желание видеть ее снова.
— Она покинула нас ненадолго, — ответил старик неопределенно. — Ей, как и тебе, надо восстановить силы. Видишь ли, тот, кто помогает новичку путешествовать за пределы Среднего мира, тоже теряет много энергии. Но ты ее скоро увидишь.
Эти слова пролили мне бальзам на душу.
После того, как мы подкрепились и попили чаю, Етэнгэй указал мне место для ночлега — на шкурах у стены.
— Спи! Завтра тебе тоже предстоит потрудиться, — сказал он, укладываясь.
Сон сморил меня мгновенно.
Промежутка между засыпанием и пробуждением для меня не было. Проснулся я оттого, что Етэнгэй тормошил меня.
— Давай поднимайся! Некогда разлеживаться! — добродушным, но непреклонным тоном говорил он, тряся меня за плечи. Сам шаман уже был одет; в печке трещал огонь.
Я вышел во двор. Было раннее утро. Пока я умывался из рукомойника ледяной водой, старик заварил чай и нарезал тонкими ломтиками оленину. Управлялся он со всем быстро и ловко. Чай он готовил, как мне показалось, всегда разный, но всегда очень ароматный и вкусный. Похоже, в его состав входили разные сушеные ягоды и пряные растения. И каждый раз то, что я пил, придавало силы и бодрости.
После быстрого завтрака мы вышли из хижины и через несколько минут уже были в лесной глуши. Етэнгэй шел какими-то одному ему известными тропами. Я не отставал. Мне даже становилось любопытно, что еще для меня приготовил этот старик. Вчерашние впечатления продолжали гурьбой тесниться в голове.
— Ну что, Алекс, нравится тебе моя внучка? — неожиданно спросил он, не сбавляя темпа и не оборачиваясь. Он действительно читал мои мысли.
— Д-да, она такая… классная, — промычал я, несколько смутившись, — такого вопроса я не ожидал. — И необычная! Я таких девушек еще не встречал!
— Славная девочка, — подтвердил он, и в его голосе я уловил оттенок гордости. — У нее большой дар. Открою тебе маленький секрет: ты ей тоже понравился. Уж не знаю, чем, — он издал короткий беззлобный смешок. — Виталий, кстати, не столь ей приглянулся, хотя общего у них было больше. Ну, ей, наверное, виднее. Хотя ты имей в виду, у вас в жизни пути разные. У нее свой мир, у тебя — свой, и пересечься им сложно.
— Да я и сам знаю, — вздохнул я. Но от этих слов мне стало грустно. Я уже не скрывал от себя самого, что меня сильно тянет к Айын, и расставаться с ней отчаянно не хочется.
