Надо с пониманием относиться к желаниям других, но с еще большим пониманием надо относиться к их нежеланиям.
Может быть, твой ближний и заслужил наказание, но ты старайся не быть инструментом для его исполнения.
Для некоторых пакостить — единственный способ стать замеченными.
Хорошо говорить умеет один из сотни. А на сотню умеющих хорошо говорить найдется только один умеющий хорошо слушать.
Глупость мешает многим спокойно хранить молчание, когда сказать нечего.
Стремление к размышлению и творчеству и, с другой стороны, мыслительная и творческая одаренность не всегда бывают одновременно у одного человека.
Глупость можно определить как устойчивую неспособность к различению главного и второстепенного.
Как только в человеческие отношения входит привычка, вместе с ней прокрадывается и скука.
Кто говорит, не думая, тот и слушает, не слыша.
Если человеку безразлично то, что для тебя наиболее ценно и значимо, то, в общем, безразличен ему и ты сам.
Ты никогда не завоюешь расположения собеседника, если не дашь ему возможность побыть в роли того, кто лучше знает или понимает предмет обсуждения — независимо от того, оправдана или нет такая роль.
Не ищи последних истин с первым встречным.
Одни предпочитают знать факты, а другие (их меньше) — принципы.
От лучшего в себе бегут чаще всего туда, где собирается толпа.
Одним дарован талант распознавать истину и красоту, другим — выгоду.
Не умея устроить собственную жизнь, не берись устраивать чужую.
Отношения между двумя людьми, которые себя исчерпали, должны легко и естественно разорваться, как отрывается от ветки перезревший плод. Искусственное затягивание таких отношений, кроме страданий, никому ничего не приносит.
Неправильно установленная дистанция в отношениях как минимум заставляет испытывать дискомфорт одну из сторон.
Не очень умно спрашивать человека, какую пользу для общества он приносит, или упрекать его за то, что он не приносит пользы для общества. Во-первых, никому еще не удавалось определить и измерить эту самую пользу или хотя бы предложить приемлемые критерии для ее оценки. Во-вторых, для человека вполне достаточно, если он никому не вредит и приносит пользу самому себе. А если он приносит конкретную пользу еще хотя бы одному человеку — этого более чем достаточно.
Твои достоинства сами по себе никого не интересуют. Интересуют других только те твои качества, которые позволяют тебе эффективно соучаствовать в значимой для них деятельности.
Приверженность традициям — не достоинство, а только свидетельство того, что человек усвоил кем-то придуманные правила и стереотипы поведения, не особенно задаваясь вопросом, есть ли в этом какой-то смысл и ценность.
Чтобы предугадывать поведение человека в определенной ситуации, недостаточно хорошо знать этого человека, надо хорошо знать и его ситуацию.
Разница между умным и дураком особенно видна в отношении к одиночеству: для первого это ценная возможность, для второго — мучительная проблема.
Верный признак инфантильности — приоритетный мотив «хочу» или «не хочу» в любом акте выбора.
Каждый из нас сам определяет себе меру своего удобства для других.
Только в одном случае никто и никогда не будет относиться к тебе плохо: если тебя не существует.
Пределы, в которых можно оставаться порядочным, достаточно широки для каждого, чтобы не делать гнусностей, а сделанные — не оправдывать суровостью жизни.
Если у тебя в отношениях с другими постоянно возникает одна и та же проблема, то другие здесь ни при чем.
Осуждать или жалеть людей, неразвитых в умственном и личностном плане — почти то же самое, что осуждать или жалеть баранов за то, что они родились баранами.
Пока ты считаешь, что для самоуважения нужны веские основания, тебе будет очень трудно их находить.
Умных и дураков, талантливых и бездарей уравнивает не только спор, как это верно подмечено, но и почти всякая совместная вынужденная деятельность.
Глупого может восхищать что угодно, но реже всего — сильный ум другого человека.
Любой может показаться крупным специалистом, когда подробно рассказывает о внутренней «кухне» того, чем занимается.
