Он уверенно прижимает меня к себе, вызывая очередной приступ дрожи, и, видимо, заметив это, усмехается:
- Не бойся. Я не кусаюсь. Сегодня ты дама моего сердца, Ари...
И почему-то после этих слов я вскидываю голову и смотрю ему в глаза, замечая там непонятное выражение, которому удается смутить меня окончательно. Чтобы совсем не показаться молодому человеку неопытным ребенком, прячу пылающее лицо у него на груди, слушая одновременно мелодию и его размеренное дыхание. А руки Дориана все также бережно сжимают мою талию, осторожно ведя в танце. И вдруг он задает вопрос:
- Чего бы ты хотела в жизни, Арина?
Он сбивает меня с толку, и я с минуту серьезно обдумываю то, что было произнесено. А потом в голове вспыхивает первый этап посвящения, пройденный в прошлом году, и я понимаю, что, отвечая на вопрос Дориана, во мне говорит сущность сирены:
- Свободы, Дор. Я хочу свободы.
Наверное, он понимает это как-то по-своему, потому что в следующее мгновение внезапно отстраняется и потерянно смотрит на меня. Потом, словно очнувшись, улыбается, глядя куда-то за спину, и произносит:
- Тетя Терри вернулась, - я оборачиваюсь и действительно вижу маму, которая, судя по выражению на лице, успела застать наш танец и теперь странно улыбается, глядя на обоих. Я бросаю на Дориана прощальный взгляд, получая в ответ кивок, и поворачиваюсь к маме, чтобы отбыть домой.
И ни на минуту не закрадывается мысль, что именно в этот вечер я подам идею Дориану, для того чтобы через год появиться у нас на пороге и произнести слова отказа от помолвки на крови...
Выныриваю из воспоминания, вижу продолжающего смешно сопеть Дориана и понимаю, что теперь-то уж точно своего счастья не упущу. Осталось только разобраться с этим дурацким ритуалом отречения от Зова. Но теперь мы справимся. И Дора я верну, не будет он больше на меня злиться.
Приподнимаюсь над Ди, осторожно целую в чувствительную точку, не в силах побороть себя. Шепчу над ушком:
- Люблю тебя...
И поднимаюсь с кровати, чтобы исчезнуть из сегодняшнего сновидения. Впереди еще много дел, но завтра, я очень надеюсь, мы встретимся во сне снова...
Глава 6. Все началось не со зла, все началось как игра
Утро встретило меня тусклым светом голубой звезды Большого Маггеланового Облака, скрытой из-за удаленности планеты Крылатой Богини и плотной атмосферы за привычным скоплением облаков. Для моей жизнерадостной натуры, сроднившейся с жарким климатом Орфея, такая погода была хуже смерти. А ведь здешние сирены живут в подобных условиях всю жизнь...вот и моим состоянием с самого пробуждения завладела какая-то странная апатия. Не было желания даже вставать с постели, и это несмотря на небольшую, ставшую моей постоянной спутницей, тошноту. Как там Барс советовал? Полежать подольше, завтракать попозже...хороший повод проваляться в постели до обеда.
А потом я вспомнила слова Эдны про пагубное влияние Маггелановых облаков на независимую натуру Броков. И очнулась, словно ото сна. Нельзя поддаваться унынию. Нельзя думать о том, чтобы остаться здесь. Не зря прошлой ночью всплыл именно момент с днем рождения Дориана. Я должна думать об этом как можно чаще!
Поднявшись, несмотря на слабость во всем организме, с постели, быстро умылась, чтобы хоть немного избавиться от хандры, и отправилась на кухню в поисках живых душ. Судя по тишине в доме, и Эдна, и Барс еще пребывали в стране сновидений, поэтому я решила похозяйничать, если не обнаружу в царстве вкусов и запахов Лидию. Спустившись и привычно найдя нужное помещение, не без удовольствия увидела там порхающую девушку, улыбнувшуюся при виде проснувшейся сирены.
- Доброе утро, Арина! - поприветствовала она. - Ты ранняя пташка, Эдна будет спать еще минимум полтора часа.
- Тем лучше, - заговорщически подмигнула я, чем явно заинтересовала девушку:
- Мы что-то будем творить? - подняла бровь и сделала хитрющие глаза Лидия.
- Мы что-то будем творить! - кивнула я, в точности повторив фразу девушки.
Пока готовили завтрак для единственного мужчины в доме, Лидия успела поведать об особенностях кухни сирен, касающихся животной пищи. Оказывается, изначально, когда численность поющих женщин была не столь велика, населенные планеты в большинстве своем были заняты довольно крупными животными, в связи с прохладными условиями представленными, по большей части, хищниками с толстым меховым покровом. Однако сирены, начав постепенно осваивать близлежащие территории, ухитрились использовать одну из главных особенностей зова - паутину - не только на разумных существах, коими оказывались в то время еще прилетавшие иномирцы, но и на представителях фауны, сообщая тем нужные женщинам чувства спокойствия и защищенности, что позволяло беспрепятственно охотиться. Параллельно происходило одомашнивание некоторых наиболее полезных видов, так что сельское хозяйство тоже не дремало. И со временем самостоятельность вылилась в стойкое нежелание сотрудничества с другими расами, главной из которых стали драконы, которые, словно кость в горле, были для сирен со своей идеей семьи.
