Поскольку всегда было самым верным средством избавиться от собственных проблем – это узнать о проблемах другого человека, пусть даже глубоко любимого вами, то и я почувствовала, что значительно приободрилась.
Рассмеявшись, я согласилась с сестрой, сказав, что семена, посеянные нами, еще не все взошли. Подумав о том, что все в жизни находится в руках Аллаха, я решила, что больше не стану беспокоиться.
Сара пошла узнать, как обстояли дела у ее младших детей, оставленных на игровой площадке дворца, расположенной неподалеку от зоопарка Амани. Я же тем временем собиралась принять ванну и переодеться, после чего мы намеревались навестить Фаизу. С тех пор, как бедная девочка была насильно возвращена в королевство, ни Сара, ни я не виделись с ней, хотя не без удивления узнали о том, что она поправилась и даже начала принимать наиболее близких друзей и родственников.
Впервые за много дней ощутив позабытое уже спокойствие, я оказалась совершенно неподготовленной к неожиданному звонку мужа.
Голос его показался мне неестественно напряженным.
– Султана, пойди в мой кабинет и найди в сейфе паспорт Абдуллы.
– Зачем? – спросила я.
Карим велел мне замолчать и сделать так, как он приказал.
Подумав о самом худшем, я уронила на пол трубку и опрометью бросилась в домашний кабинет мужа, расположенный на первом этаже дома. Руки отказывались повиноваться, и мне потребовалось три попытки, чтобы справиться с комбинацией цифр номерного замка.
Свой паспорт муж держал в сейфе на работе, а паспорта детей и мой собственный находились дома.
Пальцы мои копались в многочисленных бумагах и документах. Паспорта Абдуллы не было!
Тогда до меня дошло, что вместо четырех я насчитала всего два паспорта. Посмотрев все еще раз, я убедилась в том, что паспорт Махи, как и паспорт ее брата, также отсутствовал.
Что произошло? Как могло это случиться? Никто, кроме Карима и меня, не знал цифрового шифра этого сейфа.
– Нет! – ужаснулась я, когда не смогла найти и специального разрешения, подписанного Каримом, которое давало женщинам нашей семьи право выезжать за пределы королевства без сопровождения родственников-мужчин.
Я пришла в смятение. Неужели Маха отправилась путешествовать одна? Или они с братом покинули королевство вместе?
В кабинете Карима зазвонил его личный телефон – муж мой устал ждать. Когда я взяла трубку, он закричал:
– Султана! Что происходит?
Я рассказала Кариму о моем неутешительном открытии.
– А доллары?
Я и не подумала проверить, на месте ли были деньги. В сейфе мы держали крупную сумму долларов, чтобы можно было срочно покинуть королевство, случись, скажем, в нашей стране религиозная революция. Это были деньги, предназначенные для выкупа с целью обеспечения себе безопасного выезда из государства, которые, как мы надеялись, нам не доведется использовать.
Я открыла большой ящик в верху сейфа. Так и есть! Сейф был пуст! По мере того, как росло наше волнение относительно спокойствия в стране, росла и сумма. Абдулла взял из сейфа более миллиона долларов наличными. Неужели мой сын совершенно утратил здравый смысл?
– Доллары пропали, – мрачно сообщила я.
– Отправляйся в школу и проверь, там ли Маха, а я еду в аэропорт.
– Торопись! – выкрикнула я. Я знала, что мой сын находился на пути в Ливан. Но как Маха оказалась вовлеченной в это дело? Естественно, Абдулла не мог взять сестру в такую опасную страну. От страха меня затошнило.
– Я попробую связаться с тобой из машины. Все. Сделай так, как я тебе сказал. Найди Маху!
Я схватила простое платье и поспешно натянула его через голову. Я надевала абайю, чадру и шайлу, бегая по всему дому в поисках Сары, которую намеревалась попросить поехать со мной к Махе в школу. Я крикнула Конни, чтобы та нашла Мусу, самого молодого из наших египетских шоферов, единственного человека, которого, насколько мне было известно из прошлого опыта, можно было убедить превысить дозволенную в городе скорость.
Школа Махи находилась в пятнадцати минутах езды на автомобиле от нашего дворца, но мы прибыли на место за десять. По дороге я рассказала Саре то немногое, что знала о случившемся.
