****
Тесса сидела на высоком стуле, облокотившись на стол. Ей нравились поздние завтраки в тишине, когда на кухне не было никого кроме повара – Олимпии. Длинный стол сильно напоминал барную стойку из американского кафе. Пожилая женщина никогда не пыталась разговорить Тессу, за что та была ей очень признательна и даже убирала за собой после еды.
Темноволосая женщина маленькими глотками пила греческий кофе и просматривала свежий номер Ta Nea. Газету печатали в Афинах, днем позже она поступала в продажу в местные магазины. Но в доме Меридио газета оказывалась сразу после выпуска. Начальник Тессы не любил ждать.
Тесса брала с тарелки кусочки еды, медленно пережевывала, и в то же время не отрывала взгляд от газеты. Олимпия подлила ей в кружку крепкого дымящегося кофе и она слегка улыбнулась в знак благодарности. Слух Тессы никогда не подводил ее, она обернулась на тихий звук, раздавшийся около входа в кухню, как раз чтобы увидеть как Кейси пытается уйти незамеченной. Олимпия тоже увидела девушку и позвала ее.
«Доброе утро, мисс».
Кейси на самом деле не хотелось ни с кем разговаривать, и управляющая была первой в этом списке. После того как ее снова стошнило этим утром, она не могла ощущать ничего кроме сильной головной боли, но события вчерашнего вечера вскоре стали медленно всплывать в ее сознании. Кейси решила, что не сможет больше никогда посмотреть в глаза темноволосой женщины. Но, конечно же, первым человеком с которым она столкнулась утром, оказалась именно помощница ее отца.
Кейси промямлила доброе утро, не поднимая воспаленных глаз от пола. Она аккуратно опустилась на стул рядом с Тессой, мысленно умоляя высокую женщину иметь хоть капельку сострадания в своем сердце. Но Кейси ошибалась.
«Наверно, голова болит», - громким шепотом сказала Тесса, наклонившись к маленькой блондинке.
Кейси только тяжело вздохнула в ответ, и пальцами начала растирать виски.
«Не желаете покушать, мисс?», - спросила Олимпия, не догадываясь о самочувствии молодой женщины. Кейси подняла голову и слегка позеленела – к большому удовольствию Тессы. Коротко тряхнув головой, Кейси посмотрела на тарелку стоявшую перед управляющей, а потом ее глаза встретились с небесно-голубым взглядом. «Sardelles» - ответила женщина на немой вопрос. «Можете попробовать», - Тесса насадила на вилку маленькую жареную сардину, завернутую в виноградный лист и бессердечно поднесла ее к носу маленькой блондинки.
Кейси подпрыгнула с места и выбежала из кухни так, как будто случился пожар. На лице Тессы появилась довольная усмешка.
«Тебе должно быть стыдно, Тесса. Что ты сделала с девочкой?» - строго сказала Олимпия.
«Я?», - удивленно переспросила женщина.
«Ты ведь с ней не...», - начала Олимпия.
«Ты с ума сошла? Я что похожа на самоубийцу?» Тесса вкратце пересказала старой женщине события предыдущего вечера.
«Может быть ей плохо... Тебе стоит зайти к ней», - стала настаивать Олимпия.
«Мне?»
Тесса хотела поспорить, но потом поняла что в этом предложении есть доля истины, если что-то случится с девочкой, то ей придется отвечать перед боссом. Тесса недовольно заворчала, но тем не менее пошла искать девушку.
Темноволосая женщина резко остановилась, услышав как внизу хлопнула дверь в ванную комнату. Слегка пошатываясь, оттуда вышла Кейси. Хоть Тесса и была встревожена, она не смогла сдержать вырвавшегося хохота. «Не думаю, что я когда-нибудь видела кого-то, кто бегал бы так быстро».
Кейси посмотрела на довольное лицо темноволосой женщины, и ее глаза стали наполняться слезами. «Ты можешь быть очень жестокой, ты знаешь об этом?» - воскликнула она, и побежала вверх по лестнице, оставляя женщину в недоумении, что такого она сказала.
Тесса задумалась о словах молодой женщины. Конечно, я ужасная женщина. Спроси об этом любого на острове! Она провела пальцами по волосам и слегка потерла шею. Самым забавным было то, что она не хотела быть жестокой с Кейси. Ей самой причиняло боль, когда она вела себя как сука с этой милой девочкой. По необъяснимой причине ей хотелось защищать ее и оберегать от всего. Тесса знала, что Меридио заплатит ей приличную сумму за безопасность дочери, но это было нечто большее, чувство, сидящее глубоко внутри, которое подсказывало что она с удовольствием делала бы это и без денег.
