– Я отлично понимаю реальное положение вещей! – разозлилась Каро.
Как бы Анни ни обожала Каро, она была вынуждена принять сторону Софии. Каро понятия не имела о внешнем мире, который держится на деньгах и связях в обществе.
– Каро, положение жены гораздо предпочтительнее положения куртизанки, – важно произнесла Анни.
– Не очень-то в этом уверена, – резко ответила Каро.
– Тебе следует послушать свою маму. Она была и куртизанкой, и женой. Возможно, не слишком поздно принять предложение лорда Эшдона. Он, похоже… заинтересовался тобой.
– Заинтересовался? Он хотел сломать мне шею, – вспыхнула Каро. – Кроме того, все помыслы общаться с людьми улетучились из его головы в тот же миг, как он сел за игорный стол. Он же отъявленный игрок. Я не…
– Да, дорогая, думаю, что мы все отлично знаем о том, чего ты не приемлешь. Давай не будем говорить об этом теперь. Я должна сообщить Ставертону новости относительно Анни. Ты уверена, Анни, что союз с ним не должен состояться?
Чем больше Анни слушала Софию и Каро, тем меньше была уверена в чем-либо. Но она кивнула, хотя, бросив этот жребий, мысленно отругала себя за глупую сентиментальность.
– Очень хорошо, – сказала София. – Ни одну женщину нельзя заставлять выходить за мужчину, не соответствующего ее вкусам и интересам.
– Вот именно, – выпалила Каро, и глаза ее торжествующе засверкали.
– Но что должна делать женщина, выбравшая стезю куртизанки? – Темные глаза Софии тоже заблестели. – В этом случае дела обстоят совершенно иначе. Ты, моя дорогая дочь, сама определила свой путь. Завтра после полудня ты должна приготовиться начать самостоятельную жизнь.
– Что? Мама, подожди…
– Умная женщина воспользуется каждым часом и каждым доступным мужчиной, начав в этот поздний час, когда мужчины уже во хмелю, чтобы найти себе покровителя. Глупая женщина будет спорить и хныкать до завтрашнего полудня, пока не окажется на Джеймс-стрит, любуясь красотами Грин-парка. Оставляю это тебе, Каро. Воспользуйся своим знаменитым умом. А теперь – к Ставертону.
С этими словами она оставила их в тихом углу своей желтой гостиной, где юные леди уставились друг на друга в полном недоумении.
– Она не вправе так думать, – прошептала Каро.
Анни не ответила, поскольку было совершенно очевидно, что каждым словом София хотела сказать именно это. Всегда улыбающаяся и приятная, она имела стальной характер и без стеснения ранила этой сталью других.
– Неужели ты не можешь найти силы помириться с лордом Эшдоном? – взмолилась Анни. – Он был бы для тебя выгодной партией.
– Пока не убьет меня, – грустно произнесла Каро. – И это ты говоришь мне о хорошем, мудром выборе? Беги, скажи маме, что изменила свое мнение о Ставертоне, а я сделаю то же самое с Эшдоном.
– Ты это сделаешь? – тихо спросила Анни.
Каро прислонилась спиной к стене и вздохнула.
– Конечно, нет. Я его ненавижу. Он плохой человек, ужасный, у него плохие манеры, и он неуправляем.
– Неуправляем?
– Разве он не проигрался до такой степени, что попался в брачную западню? Разве мама не купила его для меня?
– Каро, что больше ты ненавидишь? То, что твоя мама купила его или что он позволил быть купленным?
– Какая разница? Он стал товаром и был куплен. Или почти куплен. Он ненавидит меня.
– И он испортил тебе платье, – грустно произнесла Анни.
– Добавь эту грубость в список его недостатков. Я заставлю его заплатить за это. Джентльмен как-то попытался бы загладить свою вину. Его действительно надо заставить платить.
Взгляд Каро упал на изящную витую ножку небольшого диванчика рядом с ними. В комнате они были почти одни, за исключением лорда Даттона, тихо похрапывающего неподалеку.
– Каро? – позвала Анни.
Та посмотрела на нее с дьявольским воодушевлением в глазах.
– Его обязательно надо заставить заплатить, не так ли?
– Каро, о чем ты думаешь? – спросила Анни с отчаянием в голосе.
Каро взглянула на нее, и в ее потемневших глазах сверкнуло коварство.
– Думаю, некоторая месть будет справедлива. И вполне заслуженна.
– Месть? Лишь потому, что он попытался сделать тебе предложение?
– Мне кажется, что это был только способ расплатиться с долгами.
