— Ежели мы не в силах повлиять на правителя нашего Ориона, — подсказал Гук, — ежели взор его обращен к Эльфландии, давайте же всем парламентом поднимемся на холм к ведьме Зирундерель, и изложим перед нею наше дело, и попросим какой-нибудь амулет, что охранил бы нас от нашествия магии.
При имени Зирундерель двенадцать парламентариев снова приободри- лись; ибо ведали они, что чары ведьмы могущественнее магии блуждающих огней, и знали селяне, что нет на свете такого тролля и такого порождения ночи, что не устрашились бы ее метлы. Парламентарии снова приободрились, и залпом осушили кружки, и снова наполнили их крепким медом Нарла, и восхвалили Гука.
Было уже совсем поздно, когда парламентарии собрались расходиться по домам: поднялись и вышли они все вместе, и дорогою держались друг подле друга, и распевали древние торжественные гимны, дабы отпугнуть наводящих ужас тварей; однако легкомысленным троллям и болотным огням торжественные гимны ни малейшего почтения не внушали. Когда же от всей толпы остался только один, он припустился к дому бегом, и блуждающие огни гнались за ним до самого порога.
На следующий день селяне закончили дневные труды пораньше, ибо перспектива оказаться на холме ведьмы после наступления ночи парламентариев Эрла не особенно радовала, да и в сумерках, строго говоря, задерживаться там явно не стоило. Одиннадцать парламентариев сошлись у дверей кузницы Нарла вскоре после полудня, и вызвали Нарла. Все они принарядились ради такого случая так, как одевались обычно, отправляясь вместе с односельчанами к священной обители Фриара, хотя не было на свете такой души, хотя бы раз Фриаром проклятой, что не пришлась бы ведьме по сердцу. И вот побрели селяне, опираясь на старые добрые посохи, вверх по склону холма.
И поднялись они к дому ведьмы — постаравшись проделать это по возможности быстрее. На холме обнаружили они хозяйку: устроившись на свежем воздухе, Зирундерель всматривалась вдаль, за долину; ведьма не казалась ни моложе, ни старше, словно годы никоим образом не имели над нею власти.
— Мы — Парламент Эрла, — сообщили селяне, представ перед хозяйкой хижины в своих до крайности респектабельных одеждах.
— Ага, — ответствовала ведьма. — Вы возжелали магии. Получили вы то, о чем просили?
— Воистину, — признали они, — и с избытком.
— Еще не то будет, — заверила Зирундерель.
— Матушка Ведьма, — молвил Нарл, — мы собрались здесь, дабы умолять тебя: не дашь ли ты нам какой-нибудь славный амулет, способный охранить нас от магии, так, чтобы не осталось в долине ничего подобного, ибо явилось ее предостаточно?
— Предостаточно? — переспросила ведьма. — Предостаточно магии! Разве магия — не соль и не суть жизни, не гордость и не украшение ее? Клянусь метлою, — негодующе объявила она, — никакого амулета против магии я вам не дам.
И представили себе селяне блуждающие огни, и едва различимых глазом говорливых тварей, — словом, все странное и жуткое, что явилось в долину Эрл, и снова принялись упрашивать Зирундерель как можно любезнее.
— О матушка Ведьма, — молвил Гук, — воистину от магии проходу не стало, и создания, коим пристало находиться в Эльфландии, ныне рыщут за ее пределами.
— Вот-вот, — поддержал Нарл. — Граница нарушена, и конца тому не предвидится. Блуждающим огням подобает жить среди трясин, а троллям и гоблинам — в Эльфландии, а нам, людям, следует держаться нашего брата. Вот как мы все себе мыслим. Ибо магия — дело явно не людское, даже если мы и вроде как и просили о ней много лет назад, когда были молоды.
Ведьма созерцала парламентариев, не говоря ни слова; в глазах ее все ярче разгорался огонь, совсем как у кошки. Но поскольку Зирундерель не ответила и не двинулась с места, Нарл взмолился снова.
— О матушка Ведьма, — молвил он, — дашь ли ты нам амулет, дабы оградить дома наши противу магии?
— Амулет им! — прошипела ведьма. — Ишь чего захотели! Клянусь метлою и звездами, и ночными перелетами! Или вы желаете похитить у Земли ее наследие, доставшееся от древнейших времен? Или вы отнимете у Земли сокровище и оставите ее ни с чем на потеху собратьев-планет? Воистину нищи оказались бы мы без магии, каковой, по счастью, щедро наделены на зависть тьме и Вселенной.
