Она рассмеялась, и у меня в голове мелькнуло: «Надо же, как меняет людей супружество. Раньше Юлия нипочем не оставила бы за ним последнее слово».
— Ты уже была наверху? — спросила она, обращаясь ко мне.
— Нет еще.
— Там целый чертог для купания, а окна другого выходят на Форум. Идем, я покажу!
Юлия встала с места.
— А как же гости?
Она беззаботно махнула рукой.
— Во время закусок никто и не спохватится. Пусть себе выпивают и едят устриц.
Поднявшись наверх, хозяйка принялась показывать все, что (как она знала) могло впечатлить меня: ониксовый пол, покрытый гладкими шкурами, желто-синие мраморные мозаики на потолках… У ковров, драпировок и занавесок был совершенно новый вид, и я полюбопытствовала:
— А кто жил здесь раньше?
— Какой-то бездетный старик. Отец купил виллу полгода назад и сразу вывез безвкусную обстановку. Видела бы ты, что здесь творилось. Да и сейчас тоже — ни прилечь, ни поесть спокойно.
Вскоре я поняла, о чем она толкует. В комнате для молодой жены, невзирая на сверкающий от полировки пол и красивые окна, стояла всего лишь одна кушетка.
Заметив мой взгляд, Юлия скрестила руки на груди.
— Хуже, чем у отца на вилле, правда? Даже весталкам живется привольнее!
Я была вынуждена согласиться.
— Приходи завтра, — немедленно взмолилась она. — Пройдемся по Форуму за покупками.
— Мне нужно работать с Витрувием.
— Что? Ну не каждый же день! Пожалуйста, ты лучше всех разбираешься в этих тонкостях.
Я все еще медлила с ответом.
— Прошу тебя. Он поймет. Скажи, что наша с Марцеллом вилла — твое очередное задание!
Наутро мы под охраной двух преторианцев отправились к Форуму. Александр напросился с нами, и Юлия вслух заметила:
— Странно видеть тебя одного, без Луция. Не помню, когда встречала вас порознь.
Брат поплотнее закутался в плащ. Ливень еще не начался, но ветер дул беспощадно.
— Сегодня он у отца. Хочет показать ему свои сочинения и попросить совета насчет покровителя. — Александр посмотрел на меня. — Как думаешь, есть надежда?
— Почему бы и нет? Витрувий и сам обрел покровительницу.
— Октавию? Да, но они спят вместе. А нам хотелось найти человека, которому было бы достаточно одного искусства.
— Может быть, обратиться к Вергилию? Или Горацию? — спросила Юлия.
— Эти двое уже помогают десяткам писателей. А Мецената интересует один Овидий.
— А если мы сами станем его покровителями? — вдруг предложила она. — Мы с Марцеллом теперь женаты, у нас водятся собственные деньги.
Брат даже остановился.
— Серьезно?
— А что? Раз у Октавии есть свои поэты, значит, и мне пора завести своего!
Александр облегченно рассмеялся.
— Луций сойдет с ума от радости.
— Только одно условие, — уточнила Юлия. — Во всех своих сочинениях пусть называет меня молодой и красивой, даже когда состарюсь и растолстею.
— Вечная красота, — кивнул мой брат. — Так и запишем.
Юлия пожелала зайти буквально в каждую лавку на Священной дороге. Спустя несколько долгих часов она купила едва ли не все, в чем когда-нибудь могла возникнуть нужда: стулья и сундуки из лимонного дерева, треноги с тяжелыми бронзовыми чашами для курения благовоний, с ножками в виде голов и когтистых лап грифонов, палисандровые столы, зеркала, обрамленные слоновой костью, переносные сидячие ванны в форме морских драконов и лебедей…
— Твоя вилла будет прекрасна, прямо как царский дворец в Александрии, — пообещал мой брат.
— Правда? — с готовностью подхватила она.
— Даже лучше, — ответила я, с тревогой осознав, что родные чертоги, как и дворец, начинают стираться из памяти.
Порой, перелистывая альбом, я вдруг натыкалась на изображение комнаты, о которой успела совсем забыть, или на альков, где мы с Александром играли детьми. Иногда так хотелось узнать: а сколько же помнит он, но спрашивать было страшно, да и брат бы расстроился.
— Почти готово, — объявила Юлия. — Осталось еще одно. Ковер для атрия.
Мы заглянули в лавку возле Сената, и Александр одобрительно закивал:
— Вот это я понимаю.
По стенам висели ковры и мраморные панно с изображением всех известных мифологических сцен. Тут Одиссей правит судном у скал коварной Сциллы, там Ромул и Рем бьются за стены города. Брат немедленно замер перед панно с Близнецами из греческой легенды.
