Сейчас, почти через сутки после гибели грабителя, Лусия вспоминала эту старую историю с Константино и Региной и чувствовала, что Адриан вполне может столкнуть ее в эту бездну. Ее отношения с этим молодым человеком становились все более запутанными, все более затягивающими. Она все меньше доверяла ему, но то была подсознательная, инстинктивная подозрительность. Хорошо, Адриан поздно пришел к завтраку в тот день, но становился ли он от этого убийцей? Действительно ли Лусия думала, что Адриан находится в контакте с террористами? Нет, на самом деле она этого не думала. А если так, то откуда столько подозрений и почему она ощущает растущую агрессивность по отношению к Адриану? Дурацкую, неконтролируемую агрессивность, из-за которой она начинала вести себя как глупая девчонка. Так она вела себя сегодня днем, когда Адриан с Феликсом пустились в свои обычные споры.
– Ну да, конечно, я верю, что там что-то есть. Я не говорю «Бог», Бог, как его представляли раньше, я не о нем, но что-то все-таки есть, не знаю что… Например, теория реинкарнации кажется мне вполне разумной, – горячо отстаивал свое Адриан.
– Ах, реинкарнация… А у меня в голове это не умещается. Значит, я должен, к примеру, верить, что в шестнадцатом веке был проституткой? – угрюмо возразил Феликс.
– Конечно нет. Ты все высмеиваешь, все выхолащиваешь.
– Возможно. Но дело в том, что ты веришь не только в реинкарнацию, ты готов поверить во что угодно. Твоя доверчивость всеохватна. Ты умный парень, но иногда на тебя производят сильное впечатление вещи, которые по плечу любому ярмарочному фокуснику. Честное слово, я не хочу тебя оскорбить, но иногда ты отстаиваешь такие невероятные нелепости, а это приводит в полное недоумение. Взять хотя бы твои теории насчет совпадений, молний без грозы и странных смертей, – сказал Феликс.
– Я просто в восторге! Как удобно говорить «я не хочу тебя оскорбить, я не хочу тебя оскорбить», после чего преспокойно оскорблять оппонента. И вообще, не называй меня умным парнем – я прихожу от этого в бешенство. А по делу отвечу: я же не говорю, что у меня есть ответ на все вопросы, и даже не утверждаю, что это – паранормальные явления; я просто отмечаю, что совпадения эти очень странные, и я не единственный, кто не верит в совпадения. Например, Артур Кестлер, очень интересный мыслитель, написал книгу, где показывает, что совпадения…
– Приехали! Твой Кестлер коммунист. А коммунисты – совсем не великие мыслители.
– А вот и нет! Он ведь быстро вышел из партии и написал жестокие книги, где разоблачает сталинизм, так что здесь ты как раз ошибаешься, – похвастался эрудицией Адриан, который был в восторге, что может заработать очередное очко.
– Ничего не значит, что он вышел из партии, он все равно остался каким был. Если ты входил в какую-то партию, значит, мозги твои организованы определенным образом. Анархизм учит думать, читать, развивать собственные взгляды, быть свободным интеллектуально и морально. А коммунисты всегда были сектантами. К ним стекались те, у кого с мозгами слабовато, кто ищет утешения в догмах, им необходима твердая уверенность.
– Я не собираюсь сейчас спорить о коммунизме или о квадратуре круга. Мы говорим о том, что существует множество вещей, которых мы не знаем. В этой книге Кестлера, «Объятия жабы», говорится об одном венском биологе двадцатых годов, Пауле Крамерере. Он утверждал, что совпадений не существует, они происходят благодаря еще не открытому фундаментальному закону, такому же закону физики, как закон всемирного тяготения. Крамерер назвал его законом серийности, по которому предметы, вещества, формы и события выстраиваются по принципу схожести в гомогенные серии. Потому что вселенная, по Крамереру, есть слепая пульсация, направленная к гармонии и единству.
– Да, еще немного, и ты изобретешь Бога.
– К твоему сведению, теория Крамерера импонировала множеству умных людей. Эйнштейну, Юнгу и другим. Конечно, чтобы ее понять, надо иметь незашоренный взгляд, но ты, хотя и хвалишься гибкостью своего ума, все-таки догматик, как мне кажется.
– Я?! Догматик? Вот теперь ты оскорбляешь. Догматик – я, который всю жизнь боролся с интеллектуальным и политическим тоталитаризмом? Ты имеешь хоть какое-нибудь понятие, что такое анархизм? Послушай, я скажу тебе, в чем дело. А дело в том, что у вашего поколения не хватает мужества увидеть мир таким, каков он есть, мир без Бога, без рая, без потустороннего мира; нет другого мира, кроме этого, такое трудно проглотить, это очень горькая пилюля, надо быть сильным человеком, чтобы выносить страх, и это говорю тебе я, которому восемьдесят лет, я уже стою у края черной дыры; я видел, как почти все мои знакомые, старея, становились верующими, словно по мановению волшебной палочки, а в молодости все они были воинствующими атеистами, а потом наделали в штаны, потому что тьма лишает мужества, поверь мне. Но нынешняя молодежь так труслива, так мелка и слаба, что даже в юности не может вынести мысли о пустоте, вы готовы поверить во все что угодно, хоть в сказки про фей, хоть в «Галактическую империю», лишь бы поверить во что-нибудь. Наше поколение по крайней мере умело выносить головокружительность жизни в пустоте, без опоры на веру.
