— Да ты циник, братишка! — ахнула я.
— Галчонок, мне триста лет, и практически всю свою жизнь я — Идущий. Поверь мне, в каждом из Миров Сопределья, в которых я успел побывать, существует парочка таких вот легенд, основная ценность которых в том, что их главные герои померли. Я подозреваю, что подобные истории призваны чему-то учить, но мало кому удается сделать из них верные выводы. Из этой, по крайней мере, не сделали — в то время как менестрели распевали упомянутые баллады, случилось еще три воины между обитателями Восточных и Западных земель. Поэтому не надейся, что я стану пересказывать тебе эти древние сказки с тихим благоговеньем.
Ну и не надо. Освоюсь в этом Мире и поищу эти сказки в местных библиотеках.
Бросив на арку последний восторженный взгляд я прошла вслед за Лайсом в парк. Центральная аллея, на которую мы вышли, была шириной с улицу. По обе ее стороны стояли удобные лавочки и кованые столбы фонарей.
— Нам не сюда, — Эн-Ферро за рукав втянул меня на какую-то узкую тенистую тропку. — Здесь срежем наискосок, до восточной калитки. Выйдем на улицу Семи отрекшихся, тоже, кстати, очень грустная и глупая история, а потом перейдем на Площадь Птиц.
Все эти названия мне ровным счетом ничего не говорили. В принципе, я уже удовлетворилась короткой экскурсией и одной грустной историей и теперь хотела только одного — пообедать.
— На Площади Птиц установлены старейшие в Империи башенные часы… Но мы посмотрим их на обратной дороге, — видимо кард заметил мой недовольный взгляд и правильно оценил его причину.
— Ой! — я схватила мужчину за руку. — А кто это?
По тропинке навстречу нам двигалась темнокожая гора мышц, весьма условно прикрытых: сверху — кожаной безрукавкой, а снизу — кожаным же подобием килта. На широком поясе гиганта с одной стороны висел ужасающих размеров меч, с другой что-то вроде томагавка, нарукавники щетинились обилием наточенного железа (видимо, что-то метательное) и даже жесткие черные волосы топорщились самым воинственным образом. Картину дополняли приоткрытые в оскале клыки, не то чтобы слишком большие, но, честно скажу, устрашающие.
— Это — огненный орк, — успокоил меня мой провожатый.
Еще на корабле я узнала от него, что в Империи сейчас можно встретить представителей практически всех рас, так как в настоящее время Император ни с кем из них не воюет. А орки, особенно огненные, вообще разгуливают по улицам, как у себя дома, давно зарекомендовав себя перед людьми, как честные и не слишком дорогие наемники. Но встретить этакое чудище в общественном парке, среди розовых кустов и клумб с петуньями?
— А зачем ему столько оружия? — не смотря на то, что Лайс всем своим видом показывал, что опасности нет, отпускать его руку я не собиралась.
— Это стандартное вооружение его племени, практически часть одежды.
— Ясно. А почему тогда он так скалится?
— Потому, что рад нас видеть.
Не успела я поинтересоваться, с чего бы орку так нам радоваться, как этот великан, поравнявшись с нами, с диким воплем сгреб карда в охапку. Вот и все, успела подумать я, мало, что росла сиротой, так теперь и названого брата лишусь.
— Эн-Ферро, мелочь белобрысая, — ревел гороподобный орк на каком-то корявом диалекте саальге, — где тебя носило все это время?
— Каин, громадина бестолковая, — после раскатистого баса орка голос карда звучал комариным писком, — поставь меня немедленно!
К моему удивлению великан не только аккуратно сгрузил Лайса на землю, но и бережно разгладил складки на его рубашке.
— Извини, — смущенно выговорил здоровяк, — Три года тебя паршивца не видел, обрадовался.
Хвала богам, всего три года! Затянись разлука еще на пару месяцев, братишка покинул бы дружеские объятья раздавленным в лепешку.
— Так куда ты запропал? — не унимался орк.
— В Дубравах был, у своих, — пробормотал Лайс, чем вызвал приступ оглушительного хохота.
— Что, твоя тебя крепко к юбке привязала? А распинался-то!
— Так надо ж хоть иногда показываться, — вяло оправдывался кард. — Пацана повидать. В этом году вот на первую охоту его взял.
— На охоту? — удивился орк. — Это ж сколько ему?
