Волей судьбы Америка оказалась лидером политического свободного западного мира. Но к чему вел нас свободный мир? К освобождению народов России от рабства коммунизма или же ко все большему их закрепощению?
Часть демократических стран прислушивалась к мнению Америки, с ним считалась. Почему Франции было не заключить пакт о взаимопомощи с Советской Россией? Почему Бельгии, Чехословакии, Англии и другим странам не признать Советской Росии, если Америка не только признала ее, но даже обменялась с ней послами? Представители Советского Союза фигурировали теперь уже открыто в американской жизни. На поклон к Сталину поехали из Франции Пьер Лаваль, из Чехословакии — премьер Бенеш.
И «товарищи» наглели все больше и больше. Америка постепенно превращалась в великолепно приготовленное поле для широкой коммунистической пропаганды. Советские агенты проникали всюду: в профсоюзы, в школы и университеты, в церковные протестантские круги; они инспирировали негритянские массы, устраивали негритянские беспорядки в самом Нью—Йорке, в Харлеме, они даже проникали в американские правительственные учреждения!
Вероятно, товарищи браудеры, фостеры и др. имели точные указания из Москвы, хорошо разработанные планы о системе завоевания Америки — одном из самых важных шагов к достижению мировой революции. Я не сомневалась, что в то время, как товарищ Браудер утверждал, что в Америке 30 000 партийцев, эта цифра была сильно преуменьшена, особенно если принять в соображение те сотни тысяч так называемых либералов, которые, некоторые бессознательно, другие вполне сознательно, служили орудием для проведения коммунистических веяний, разложения молодежи, подрыва религии, морали, разложения профсоюзов и проч.
С помощью этих так называемых либералов русский вопрос все больше затуманивался, рос большевистский обман, забывались нестерпимые страдания подсоветского народа.
В газетах, по радио, даже в правительственных сообщениях везде писалось и говорилось о «русском» правительстве, везде писалось и говорилось о деятелях Советов, что «русские» люди сделали то и то. Для многих американцев и, увы, для правительства Рузвельта коммунистическая власть, возглавляемая грузинским разбойником, участником экспроприации, беспринципным неучем Сталиным, удерживавшим власть лишь путем насилия, жестокости, пыток, убийств, грабежа крестьян и рабочих, — это было «русское» правительство.
И сила Сталина все росла и крепла. Он никого уже не боялся, потому что прекрасно понял, что может играть на низости, обмане, слабости людской, на их трусости, подлости, шкурничестве.
Сталин признан Западом. Он правит одной из величайших стран мира.
Тысячи и тысячи жертв платят за убийство его сподвижника Кирова— 1 декабря 1934 года.
Сталин силен. Он сметает со своего пути могущих стать его конкурентами сподвижников Ленина, старых большевиков. Один за другим арестовываются Зиновьев, Каменев, Енукидзе и много других.
В то время как российский измученный, угнетенный народ под нагайкой, изнемогая от голода, холода и усталости, кричит, спасая свою шкуру: «Да здравствует великий наш вождь Сталин!» — в Германии все выше восходит звезда полусумасшедшего фанатика Гитлера. «Хайль Гитлер!» — кричит немецкий народ Гитлеру, призывающему к уничтожению целой еврейской нации, предающему анафеме целые народы, зовущему к покорению этих народов…
«Хайль Гитлер!»… В Нюрнберге ему преподносят шпагу за его речь, в которой он кричал о трех опасностях, грозящих миру. Первая — еврейский марксизм со своей так называемой парламентской демократией; вторая — это политически и морально извращенные католические умеренные центристы и третья — это некоторые неисправимые и глупые реакционные элементы.
Нацизм был такой же уродливый, страшный нарост, как и коммунизм, руководимый теми же безбожными силами, отрицавшими христианскую религию. Не даром во дворце спорта в Берлине 15 000 антихристиан совершенно открыто справляли языческий праздник.
Мы часто слышали споры: какая власть хуже, нацизм или коммунизм? Для людей свободомыслящих, для людей верующих обе власти неприемлемы. Важно восприятие свободным миром и, в частности, либеральной частью Америки коммунизма и наци–фашизма.
