— Спасите!..
Все бросились к нему. Оказывается, одна из его широких штанин попала под шкивной ремень, и центробежная сила потянула его к мотору. К счастью, мотор оказался небольшой силы и под весом Мишкиного тела просто заглох.
— Сигнализировала управляющему, что ограждение надо сделать, — выдергивая его штанину, сокрушенно приговаривала агроном. — Не ушибся?
Михаила поставили на ноги и осмотрели со всех сторон. Видимых повреждений не было.
— Мишенька, у тебя чего-нибудь болит? — допытывалась сердобольная Натэллочка. — Скажи честно.
Михаил глубокомысленно начал прислушиваться к себе.
— Болит, — наконец торжественно сказал он.
— Что, что болит?
Мишка еще раз закатил глаза, чтобы окончательно удостовериться, и наконец заявил:
— Зуб.
— Что?
— Зуб.
— Но почему? Ты же ногой туда попал.
— Не знаю. Наверное, на нервной почве. Пойду схожу к фельдшеру.
Агроном, довольная, что все обошлось легким испугом, отпустила его с облегчением.
Работа возобновилась. Соревнование лидеров продолжалось с переменным успехом. То одна, то другая пара опережала на одни-двое носилок. К концу дня окончательно вышел вперед Стас со своим напарником.
— Двести семьдесят! — с торжеством выкрикнул Стас.
— Двести шестьдесят восемь, — сказал Ромка, оглядывая площадку, нет ли где еще кучки зерна.
— Молодцы, — сказала агроном. — На три тонны норму превысили.
Подошел Кузьмич. После переговоров громко сказал:
— Ребята сегодня в среднем по десятке заработали, девчата — по пятерке. Так что долг свой скоро погасите.
Наутро, после летучки в конторе, Стас подозвал к себе Михаила и Светика.
— Имеете особое задание.
— Чего это вдруг? — подозрительно спросил Светик.
— Не вдруг. Вчера управляющий по полям проезжал, заметил одну неубранную делянку с сеном. Она хоть и небольшая, а все равно — непорядок. Так что берите с собой двух девушек на выбор и действуйте.
Михаил опрометью бросился на кухню, а Светик пошел уговаривать Алку и Натэллочку. Их переговоры увенчались успехом, как и у Михаила, впрочем, тоже. Пользуясь славой заслуженного кулинара, он выцыганил у Василия великолепный кусок отварной свинины — почти ветчины! — огурцов и помидоров.
— Пообедаем, как в загородном ресторане, — пообещал он, вытаскивая из кухни объемистый сверток.
К ним снова подошел Стас.
— Готовы?
— Так точно! — браво выпятив грудь, ответил Михаил.
Он уже явно считал себя командиром.
Ромка, наблюдавший за этой сценой, заметил в глазах Стаса лукавые огоньки.
— Звеньевым назначаю Анохина, — сказал он, не терпящим возражений тоном.
— Я же старше! — искренне возмутился Михаил. — И вот позаботился, — он похлопал по объемистому свертку.
— Молодец, — похвалил его Стас. — Но звеньевым будет Анохин. У него вроде здоровье покрепче. А то вдруг у тебя опять зубик заболит, — не скрывая насмешки, закончил он.
Светик стоял в замешательстве. С одной стороны — вроде бы лестно стать вдруг руководителем. С другой — как за это браться? Он с сомнением оглядел вверенный ему коллектив. Девушки ответили ему жизнерадостными улыбками, явно давая понять, что рассчитывают сегодня на хороший, полноценный отдых.
— Повезло. Правда, Аллочка? — сказала Натэллочка. — Вроде как еще выходной.
Михаил поглядывал враждебно, давая понять, что уж его, во всяком случае, никакая сила не сможет заставить работать.
Светик откашлялся и, подражая Стасу, проговорил:
— Задачи ясны. За работу, товарищи! Давай в конюшню.
Девушки прыснули:
— А кто запрягать будет? Ты же не умеешь.
— Пошли, пошли. Там видно будет.
Мишка дурашливо запел: «На побывку едет молодой моряк...»
...В третий раз Светик пытался осторожно подобраться к Машке. Но та, подпустив его совсем близко, вдруг взбрыкивала и убегала в противоположный угол загона. Из-за плетня дружно хихикал вверенный ему коллектив.
— Может, вернемся, командир, пока не поздно? — кричал Михаил.
Наконец в длинном баскетбольном прыжке ему удалось схватить кобылу за гриву. Она сразу стала послушной, дала надеть уздечку и вывести себя из загона. Светик победоносно поглядывал на девушек и повелительно сказал Михаилу:
— Помоги!
Кое-как, путаясь в очередности одевания сбруи, запрягли Машку и отправились в путь. Дорога предстояла дальняя, поскольку делянка находилась где-то у черта на куличках. Светик знал лишь приблизительное направление.
