– И как ты полагаешь, нам стоит начать?
– Первым шагом станет мое признание.
Она достала другую кастрюлю, налила молоко, насыпала какао. И пусть Грейс всего лишь слушатель, но теперь она намерена постараться понять его, а не выдумывать за него его же жизнь.
– Расскажи мне все.
Пока она зажигала газ, он уселся удобнее.
– Прошлой ночью я еще раз обдумал все события, что произошли со мной за последние несколько лет…
Он сделал паузу.
– И?… – поинтересовалась Грейс, рассудив, что ее молчание он принял бы за невнимание.
– Мой брак с Лидией развалился до случая с Кори.
Грейс резко обернулась.
– Что?
– Сегодня, когда я укачивал Сару в ее колыбельке, я подумал о твоей невыносимой тоске, твоем одиночестве. Ты совершенно не похожа на Лидию. Мы с ней всю нашу совместную жизнь ссорились. Сначала она не хотела детей, затем, когда у нас появился Кори, хотела отдать его в школу для одаренных детей в Калифорнии. Мы ссорились потому, что она продолжала отталкивать сына, она не хотела, чтобы он был рядом.
– О…
– Не хочу сказать, что я не любил ее, когда женился, но мы оказались абсолютно разными людьми, с разными жизненными позициями. Мы упорно шли к разводу еще до смерти Кори. Сегодня я осознал, что мне нужно перестать путать одно с другим. Не смерть Кори положила конец нашему браку.
– О, мне очень жаль…
Он легко рассмеялся.
– Знаешь, что я о тебе думаю? У тебя действительно шестое чувство. Я в этом убедился еще тогда, в доме на пляже, наблюдая за вашим с Орландо общением и слушая ваши беседы. Я видел – ты особенная. Более того, у нас с тобой одна мера ценностей. Особенно в отношении семьи и обязательств. У нас с тобой есть то общее, чего и в помине не было у меня и Лидии. Общие надежды. В воскресенье я осознал, что нас связывает нечто более глубокое, чем простое физическое влечение. – Он замолчал на мгновение. – И я запаниковал.
Грейс хранила молчание, давая ему возможность выговориться.
– Сегодня, укачивая плачущую Сару, я ненавидел себя за то, что забрал у тебя ребенка, злился, что жизнь завела нас в тупик, а потом я внезапно осознал, что это не жизнь виновата, а я! Я не знал, что могу любить тебя, не причинив тебе боли.
Она задержала дыхание, боясь спугнуть робкую догадку.
– Я многое передумал о моем браке с Лидией, о смерти Кори и, в конце концов, пришел к выводу…
– К какому? – прошептала она.
– Если бы мы с тобой поженились, это не значило бы, что мы бы забыли о Кори. Ты бы знала, что я ошибся, когда отвлекся от ребенка, и я бы чувствовал вину за это, но ты бы никогда не корила меня. Я и ты – мы бы выжили вместе, и наш брак, возможно, стал бы счастливым.
Женщина прижала руку к груди.
– Звучит, как комплимент.
– Ты особенный человек. Или сила твоей любви особенная. – Он покачал головой. – Или мы вместе особенные. Я не знаю… Однако в этой ситуации ты была очень терпелива, а я сбежал.
– Ты не сбежал, – улыбнулась она.
– Возможно, и нет. Возможно, меня тянуло назад, в прошлое. Я не могу ничего с этим поделать, но…
Она задержала дыхание, сердце колотилось в груди, готовое выпрыгнуть наружу.
– Я люблю тебя, – повторил Дэнни, словно его слова звучали странно даже для него и их нужно было говорить еще и еще. – Я не могу вынести мысли, что ты здесь одна. И даже если я опять причиню тебе боль, поверь, это неумышленно, я готов рискнуть и сделать шаг…
– Какой шаг? – спросила она еле слышно.
– Я хочу любить тебя и хочу… жениться на тебе.
– Что? – Она не ожидала столь крутого поворота.
– Я люблю тебя и хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, – повторил он.
Оглушенная новостью, Грейс лишь пристально вглядывалась в него.
– Ты можешь сказать, что ты меня тоже любишь? – дрожащим голосом спросил он.
– Я люблю тебя.
И тогда Дэнни рассмеялся. Звук наполнил пространство маленькой кухни.
– И ты хочешь выйти за меня замуж? – Он глубоко вздохнул. – С появлением Сары моя жизнь обрела смысл, я понял, что вы – все, что мне нужно. Я хочу тебя. Ты выйдешь за меня замуж?
– Да! – Грейс сделала шаг навстречу ему, но, вспомнив о кастрюле на плите, отвернулась. В одну секунду он оказался у нее за спиной с распахнутыми объятиями.
