– Ты сказал ему правду. – Она посмотрела Дэнни в глаза.
– Извини?
– То, что ты сказал ему, было правдой. Я ушла.
Он хохотнул.
– Да.
Грейс встала напротив него.
– Нам не нужно каждый раз заново препарировать наши души и анализировать наш скоротечный роман, периодически обвиняя друг друга в несовершенстве. Нам нужно признать, что мы оба ошиблись.
– Хорошо.
– Мы оба изменились.
– Голову даю на отсечение, ты жалеешь, что все изменилось.
В море сомнительных вопросов и двусмысленных замечаний только юмор может стать твоей спасительной соломинкой, решила Грейс.
– Ха. Как-то скучно жить тихой, размеренной жизнью, когда тебе никто не докучает и не угрожает забрать у тебя ребенка.
Он снова рассмеялся. Грейс собралась уходить, но он поймал ее за руку.
– Ты единственная из немногих моих знакомых, кто может меня рассмешить.
Ее способность заставить его смеяться стала первым звеном в их романе. Ощущение его руки на ее коже вернули Грейс в ту ночь в доме на пляже. Она вспомнила, как от его прикосновений огонь страсти медленно и тягуче разливался по телу…
В конце концов, страсть их и погубила. Теперь их связывает только Сара, и все, что они делают, они делают ради дочери.
Она откашлялась и сделала шаг назад. Убрала руку, отошла к плите и налила какао в чашку.
– Что ты хочешь посмотреть?
– Посмотреть?
– По телевизору.
Дэнни взял чашку из ее рук.
– У меня нет времени на телевизор.
– Тогда тебе придется смотреть то, что я люблю.
Он снова рассмеялся, и на сердце у Грейс стало легко и свободно, как тогда на пляже. Впрочем, она не собирается наступать на одни и те же грабли. Они будут общаться как цивилизованные люди, если хотят разделить опеку над ребенком, но то, что случилось в доме на пляже, больше не повторится. Грейс этого не допустит.
Два часа они смотрели криминальное шоу по телевизору. Дэнни неожиданно для себя даже получил удовольствие. Затем начались одиннадцатичасовые новости, и Грейс собралась идти спать.
– Название соответствует сути программы, – сказал он, когда Грейс нажала на кнопку «выключить» на пульте телевизора и поднялась с дивана. – Программа не стала бы более специфичной, если бы они открыли истинные имена.
– Это уловка. Сценаристы берут реальные ситуации и обыгрывают их. Это способ показать падким до сплетен зрителям, что бы могло случиться, если бы дело довели до суда.
– Именно, – подтвердил Дэнни, поднимаясь за ней по лестнице.
Они остановились в коридоре, разделявшем их спальни. Ему казалось, что невежливо покинуть женщину сейчас. Там, в доме на пляже, ему тоже казалось, что удалиться сразу же после вручения премии – слишком неподходящий момент. Тогда он пытался игнорировать свои чувства и потребности.
Дэнни улыбнулся. Коридор, в котором они стояли, был крошечным квадратом пустого пространства, ненамного шире барной стойки в его доме на пляже. Тогда он поцеловал ее, и они провели одну из самых восхитительных ночей в его жизни…
А затем он разрушил все очарование своим недоверием.
– Спасибо за какао.
Она улыбнулась.
– Пожалуйста.
Каждый сделал шаг к своей двери. Сегодня вечером смутные сомнения в правильности суждений и поступков зародились в его голове. Все, что случилось между ними, произошло по его вине.
Дэнни обернулся.
– Я рад, что мы изменились.
Он взял Грейс за руку, с наслаждением отмечая нежность кожи и вспоминая, как сходил с ума, зарываясь лицом в ее волосы.
– Я гораздо сильнее, чем выгляжу. – Ее голос снизился до шепота.
Желание охватило его. В тихом доме он слышал лишь звук своего нервно трепещущего сердца, и единственной мыслью в голове было снова поцеловать ее.
Он медленно опустил голову, закрыл глаза и прикоснулся к ее губам. Они оказались такими же мягкими и сладкими, как и в его воспоминаниях. Каким счастьем одарила она его тогда, как естественно было держать ее в объятиях!
Едва он собрался продлить поцелуй, как она отступила.
– Последний раз из-за этого у нас возникли проблемы. – Она спокойно посмотрела ему в глаза. – Спокойной ночи.
И прежде, чем он нашел слова, чтобы удержать Грейс, она исчезла в своей спальне.
