Вслед за Нвард мы смело вошли в приемную. Там нам показали окно, где дают пропуска. И вот, все в белых халатах, мы поднялись на второй этаж.
- "Хирургическое отделение",- прочитал я у двери.
Пол в длинном коридоре блестит. На стенах несколько картин в больших рамах. Две из них - пейзажи, на третьей нарисован кувшин с цветами, а напротив кувшина изображен человек в темном костюме, уставившийся в одну точку, под мышкой у него рулон ватмана и рейсшина.
У одной из дверей Нвард остановилась.
- Решайте,- сказала она,- кто войдет первым.
- Каро разве здесь? - с волнением спросил Рыжий Давид.
- Здесь, - ответила Нвард.-Ну, так кто идет? Ты, Тигран?
Рыжий Давид потянулся к ручке двери. Ему не терпелось, очень хотелось посмотреть, как пират выглядит после операции.
- Подожди. Сперва пусть войдет Тигран,- сказала Нвард.
- Я?
- Потом Сероб,.- не ответив мне, предложила Нвард. - Цветы поставишь в вазу. Долго сидеть нельзя. Папа сказал, что больного на второй день после операции вообще-то нельзя беспокоить. Но все же разрешил.
- Знакомство - дело полезное, - хмыкнул Сероб.
- А o чем с ним можно говорить? - спросил Рыжий Давид.
- Обо всем... Только смешить нельзя. Швы разорвутся... Входи, Тигран..
Я растерянно посмотрел на них. Очень глупое у меня положение. Но делать нечего, я осторожно толкнул дверь.
В палате было светлее, чем в коридоре. Здесь стояло четыре кровати. Две свободные. Слева от двери лежал Иезуит Каро, а под самым окном - Акоп, из соседнего квартала.
Я его сразу узнал по длинным ногам, которые вылезли из кровати,- он был самым высоким человеком Лусашена.
Я остановился в нерешительности.
Иезуит Каро повернул голову в мою сторону. Бедняга сначала не понял, что происходит, но потом глаза его, может, от удивления, а может, и от страха как-то округлились, и выражение лица сделалось глупым-преглупым. Но это только на минутку. Иезуит беспомощно огляделся, но, увидев входящих вслед за мной Леонардо Серобо, Нвард и Рыжего Давида, успокоился: понял, что жизни его ничего не угрожает, и даже улыбнулся.
Леонардо Серобо подошел к тумбочке, на которой стояла вазочка, поставил в нее цветы и робко проговорил:
- Вот пришли... Как ты?
Губы Иезуита Каро беззвучно зашевелились.
- Температура есть? - спросила Нвард и глянула на табличку на задней стенке кровати.- Ничего, не очень высокая. Больно?
Иезуит Каро отрицательно покачал головой и снова улыбнулся.
- Не смейся,- испуганно закричал Рыжий Давид.Швы лопнут.
- Не лопнут,- успокоил его Длинный Акоп.
Он неподвижно лежал на спине. В ногах высился какой-то прибор с колбочками и трубочками. Колбочка побольше была наполнена прозрачной жидкостью, которая по капельке стекала в резиновую трубку. А к концу этой трубки была прикреплена большая иголка, всаженная прямо в ногу Длинному Акопу. Я посмотрел, посмотрел, но так и не понял, для чего все это.
- Сколько дней будешь лежать? - поинтересовался Леонардо Серобо.
- Ерунда,- вместо Каро ответил Длинный Акоп. - После операции слепой кишки лежат дней десять, не больше. Вот мне потруднее. Я уже со счету сбился. Желудок оперировали. "Питаюсь" одной глюкозой... Тигран, ты сегодня никого из моих не видел? Как они?
- Не видел,- пожал плечами я.
- Вчера тоже?
- И вчера тоже...
Длинный Акоп закрыл глаза.
Иезуит Каро не осмелился смотреть в мою сторону. Ему, конечно, очень хотелось узнать, как мне удалось выбраться из пещеры, но спросить не решался.
- А Тигран нашел библиотеку,- сообщила Нвард.
Наконец-то Иезуит Каро посмотрел на меня.
- Хочешь знать, где нашел? - спросила Нвард.
Иезуит Каро шевельнул губами: наверно, это он сказал "да".
- Расскажи, Тигран,- попросила Нвард.
- В пещере,- буркнул я и, когда Иезуит Каро смущенно отвел взгляд, поспешил добавить: - Гулять вчера ходил и забрел в овраг... Очень хороший был воздух... А потом вдруг увидел пещеру. И подумал: "Войду-ка!" В пещере было довольно темно. Когда глаза привыкли к темноте, разглядел, что прямо посередине стоит сундук, а на нем табличка: "Библиотека. Открыта ежедневно с 9 до 17 часов".
Сероб вобрал голову в плечи. Нвард удивленно посмотрела на меня. А Рыжий Давид быстро-быстро заморгал.
