Зажигалка моя действительно была волшебной. Я не успел опомниться, как мой правый кулак выполз из моего кармана, и через мгновение он уже двинул Иезуита Каро по челюсти. Все это произошло так неожиданно, что Иезуит Каро при всем желании не успел и шагу сделать вперед.
Не говорю уже о том, что руки у него словно приросли к телу.
Потом я так же отчетливо увидел глаза Каро, сначала удивленные, а затем испуганные. А через миг он качнулся, несколько раз глотнул воздух и медленно, очень медленно, как космонавт в невесомости, поплыл к аемле.
Время снова вошло в свою колею. Нвард закричала:
- Нокаут...
Когда я очнулся, Иезуит Каро, распростершись, лежал у моих ног. Я попытался поднять его, но он оказался очень тяжелым.
- Чего стоишь как столб! - закричал я на Сероба, потому что ведь если бы Каро сам встал на ноги, он бы показал мне!..
Сероб и Нвард помогали поднять его. Каро еще несколько раз открыл рот, глотнул воздух и мутным взглядом посмотрел на нас.
- Силу испытываешь? - прошептал он.- Увидишь еще, что я с тобой сделаю...
Удивительно было то, что он даже не попытался нанести мне ответный удар. Хотя бы очень слабый. Потому что, если бы он даже пальцем тронул меня, я бы тотчас рухнул на землю, до того я был обессилен. Но, на счастье, он об этом не догадался. Иезуит Каро только пригрозил.
Но когда он пригрозил мне, я вдруг снова почувствовал в себе силу, и кулак мой опять был готов к действию.
Я с жалостью посмотрел на Иезуита Каро и понял, что здесь, под вековым орешником, мне больше делать нечего.
Проверил, в кармане ли зажигалка, еще раз щелкнул рычажком, чтобы от волнения не осталось и следа, повернулся и пошел.
Мне показалось, что Нвард крикнула мне вслед:
- Тигран, подожди, я тоже иду.
Но я, не оглядываясь, невольно ускорил шаг, свернул на соседнюю улицу, размышляя при этом о том, что с девчонками ни в коем случае нельзя дружить.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Встреча с Рыжим Давидом. Раскопки и открытия.
Как надо относиться к предателям. Разочарование.
Прошло несколько дней, а Иезуит Каро все не показывался. Возможно, он уже и не помнил своей угрозы. Во всяком случае, я тоже старался избежать встречи с ним.
Почти каждый день в самое разное время до меня доносился голос Нвард. Она звала меня со своего двора, но я упорно делал вид, что не слышу ее. Не хотелось мне больше с ней разговаривать, потому что я чувствовал себя в этом мире совсем одиноким с того дня, как увидел ее под орешником с пиратами... И надо сказать, что именно это привело меня к окончательному решению начать раскопки. И без Нвард! Не знаю, решился бы я когда-нибудь на это дело, если бы не понял наконец, что человеку нечего рассчитывать на то, что у него может быть настоящий, верный товарищ...
В то утро, сразу после завтрака, я завернул немного сыру, лаваш, зелень, чтобы в полдень, когда проголодаюсь, не отрываться от работы и не ходить домой. Очень мне не терпелось поскорее добиться удачи.
Взяв лопату, два больших сплющенных гвоздя, зубную щетку, кисточки для клея и красок, металлическую черпалку, которую сделал сам, я тронулся в путь.
Место, где будут раскопки, я определил заранее.
По ту сторону реки, чуть не доходя до монастыря, был холмик. Я решил начать именно с этого холмика.
Конечно, это не Мексика, не Месопотамия и даже не Троя. Но я был уверен, что меня тоже ждут по-своему интересные открытия, я непременно найду неизвестные клады, всякие украшения древних армянских цариц!.. Но как жаль, что теперь их некому будет надеть... Ведь с Нвард мы поссорились... Ладно. Когда я найду украшения, мысленно надену их на какую-нибудь воображаемую девочку.
Она-то уж, по крайней мере, не предаст меня, не откроет моих тайн моим врагам - пиратам!..
Шагал я по кривым улочкам Лусашена и думал, что все, что я буду делать в жизни, все будет во имя такой девочки, - а я все-таки думаю, мне удастся встретить хорошую девочку, настоящего друга - такую девочку, которая никогда не перейдет в лагерь пиратов...
Я шел и думал, как вдруг мои размышления оборвал голос Рыжего Давида. Он стоял около недостроенной бани.
