Но со временем интерес Лилии стал таять. Она пришла к выводу, что мать мальчика просто истеричная женщина, полная неврозов, а лучший друг вообще, возможно, выдумка, как и интригующая таинственная болезнь. Никаких осложнений в здоровье Томми Лилия не замечала. Вероятно, его мать просто перестраховщица и кормит сына какими-нибудь общеукрепляющими витаминами. Лишь одно все еще поддерживало в ней интерес к нему — его способность драматизировать. Если она задерживалась в классе, Томми ждал ее на крыльце школы, но потом всегда закатывал скандал, мотивируя это тем, что ревнует. Он придумывал невероятные истории о том, почему она не пришла вовремя. Один раз он даже приревновал ее к учителю, старому мистеру Дирпи, который даже кончик своего носа не мог бы разглядеть без своих потертых очков в темно-коричневой оправе. Все это очень забавляло Лилию.
Как-то раз после школы они сидели на скамейке возле пруда, и Томми спросил ее:
— Лилия, как ты думаешь, я хороший?
— Нет, ты плохой мальчишка, — пошутила она и показала ему язык, но он не подхватил этот игривый тон и остался серьезен.
— Лилия, я серьезно. Как ты думаешь, я хороший?
— Самый лучший!
— Правда?
— Конечно!
— Значит, ты придешь ко мне на день рождения в следующем месяце? — он посмотрел не нее большими полными надежды глазами.
— Конечно! Как иначе? — сказала она и лучезарно улыбнулась. Он улыбнулся в ответ.
Но она не пришла. Они с родителями уехали на целую неделю на острова, и Лилия вернулась счастливой и загорелой.
Томми поджидал ее. Но на этот раз не возле школы после уроков. Он поймал ее в женском туалете. Лилия очень любила скандалы, но в основном лишь те, в которых в главной роли выступал кто-нибудь кроме нее. Когда она мыла руки, Томми выскользнул из-за угла и, зажав ей рот руками, втянул в кабинку. Это обескуражило ее, но какая-то часть пришла в восторг. Это было так волнующе, так необычно. Она с мальчиком в кабинке женского туалета! Она смотрела на него как зачарованная, пока он не ударил ее по лицу. Такого поворота событий Лилия Баффет не ожидала. Она прижала ладонь к щеке, глаза ее наполнились слезами, но королева сплетен не смогла вымолвить и слова, только смотрела на него, как завороженная. Первым заговорил Томми.
— Как ты думаешь, Лилия, я хороший? — со злобой произнес он.
— Да… — еле слышно прошептала она.
— Как ты думаешь, Лилия, обещания можно нарушать?
— Я… что ты…
Он ударил ладонью по стене кабинки.
— Отвечай на вопрос! — закричал он, лицо его покраснело.
Раздался звонок.
— Томми, звонок… мне надо…
Он схватил ее за плечи, пальцы впились так, что должны были оставить после себя синяки.
— Почему ты обманула меня? — почти плача прокричал он. — Я ждал тебя! Почему ты обманула меня?
— Томми, мне больно. Звонок…
В туалете воняло мочой. Стены кабинки были исписаны пошлыми стишками, номерами телефонов и оскорблениями, такими как «Мони Ли Пайп грязная…» Последнее слово было выцарапано, казалось, его хотели выдрать из двери, но всем все равно было понятно, кто такая Мони Ли Пайп. Конечно, кабинка школьного туалета это совсем не место для выяснения отношений, но только не для Лилии Баффет, любительницы мелодрам.
— Почему ты не пришла? — опять закричал Томми. — Я ждал тебя! Ты обещала! — у него из глаз потекли слезы.
Этого она тоже не ожидала. Эта «туалетная романтика» вышибла все стереотипы, сложившиеся у нее в голове. Она испытывала какое-то парадоксальное чувство жалости к нему, даже злость за пощечину куда-то исчезла. Он плакал. Здравая часть ее сознания понимала абсурдность ситуации, но та, другая часть ее, млела от удовольствия. Это даже подхлестывало самомнение. Томми, милый загадочный мальчик, который хоть и охотно общался с девочками, но всегда держал их на расстоянии, стоит сейчас перед ней и плачет. Плачет из-за нее. Она чувствовала себя роковой женщиной, пусть даже грудь у нее только-только начинала расти.
Он выпустил ее плечи и полными слез глазами посмотрел на нее.
— Прости, — сказал он и опять заплакал.
Это «прости» вызвало такой прилив нежности, что ей самой даже стало слегка противно. Она обняла его.
