Возглас. Гражданин, мы провели дискуссию на этот счет. Мы установили, что не намерены подражать врагам человечества. Они изверги, мы - люди.
Аплодисменты.
Варлен. Человечно или бесчеловечно - этот вопрос решается с помощью другого: чье государство, их или наше?
Возглас. Мы против государства, потому что мы против угнетения.
Варлен. Их государство или наше?
Возглас. Стоит нам перейти к угнетению, как мы уже не сможем отделить себя от него. А ведь мы боремся за свободу.
Варлен. Если вы хотите свободы, вы должны подвергнуть угнетению угнетателей. И поступиться своей свободой ровно настолько, насколько это необходимо. У вас может быть только одна свобода - бой с угнетателями.
Риго. Террор против террора, подавляйте, или вас раздавят, уничтожайте, или вас уничтожат!
Сильное волнение в зале.
Возгласы. Нет, нет!
- Это призыв к диктатуре!
- Завтра вы уничтожите нас!
- Они требуют расправы с архиепископом, но метят в нас, противящихся этому.
- Взявший меч от меча и погибнет. В ар лен (громко). А не взявший меч?
Мгновение полной тишины.
Возглас. Великодушие Коммуны еще принесет свои плоды! Пусть скажут о Коммуне: "Она сожгла гильотину!"
Риго. И сохраняла неприкосновенным банк! Великодушие! Граждане, Коммуна постановила обеспечить сирот, отцы которых погибли за Тьера. Она не отказала в хлебе вдовам девяноста двух убийц. Вдовы не стоят под знаменами, под которыми сражались их мужья, республика раздает хлеб всем нуждающимся, расточает ласки всем сирым. И благо ей! Пусть не говорят мне о равных правах для борющихся в нашем и в их стане. Народ сражается не как борцы на арене или торговцы на рынке, не как нации, соблюдающие интересы этих торговцев. Народ сражается как судья против преступника, как врач против рака. И все же я требую только ответить на террор террором, хотя мы одни имеем законное право на террор!
Возглас. Это кощунство! Не станете же вы отрицать, что применение насилия унижает и того, кто его применил?
Риго. Нет, не отрицаю этого.
Возгласы. Лишить его слова! Такие речи дискредитируют нас! Посмотри вокруг. Нас здесь уже меньше, чем было в марте!
- Пусть скажет Делеклюз.
- Делеклюз!
- Слово Делеклюзу!
Делеклюз. Граждане, вы видите меня в нерешительности - я должен в этом признаться. И я до сих пор торжественно поднимал свой голос против насилия. Опровергнем, говорил я, укоренившееся мнение, будто справедливость требует насилия. Я говорил: пусть справедливость побеждает отныне голыми руками! Ложь пишется кровью, правду можно писать чернилами. Я говорил: за несколько недель Парижская коммуна предприняла во имя человеческого достоинства больше, чем все другие правительства за восемь веков. Так будем же спокойно продолжать наше дело: внесем порядок в человеческие отношения, покончим навсегда с эксплуатацией человека человеком... Посвятим себя нашим трудам, приносящим пользу всем, кроме паразитов, - и тогда толпа наемников, окружающих полсотни хищников в Версале, растает, как снег под лучами весеннего солнца. Голос разума, свободный от гнева, удержит их от душегубства, и простые слова - "вы такие же рабочие, как мы" - заставят их броситься в наши объятия. Так я говорил - говорил, как и многие из вас. Да простится мне и вам, если мы ошибались! Я прошу поднять руки тех делегатов, которые и теперь остаются противниками репрессий.
Большинство делегатов медленно поднимают руки.
Делеклюз. Коммуна высказывается против репрессий. Граждане делегаты, вам будут выданы ружья.
Гвардейцы вносят ружья и распределяют их среди делегатов.
Граждане делегаты, переходим к текущим делам. На обсуждение выносится организация комиссии по женскому образованию.
ВСЕ ИЛИ НИКТО
1
Кто, рабы, вам даст свободу?
Лишь, товарищ, те, кто сами
Пропадают в черной яме.
Угнетенному народу
Лишь рабы дадут свободу.
Драться - только вместе. Все или никто.
Вместе в бой мы готовы.
Оружье иль оковы.
Драться - только вместе. Все или никто.
2
Кто же даст голодным пищу?
Лишь узнавший голодуху
Даст голодному краюху.
Путь укажет вам лишь нищий,
Лишь голодный даст вам пищу,
Драться - только вместе. Все или никто.