— Вообще-то у нас многонациональная страна…
— Но нация-то одна!
— Хм…, интересно какая же?
— Россияне!
— А грузины, армяне, чеченцы, другие это знают?
— А вот это вот уже разжигание межнациональной розни — статья уголовного кодекса!
— О как! Каким же образом?
— Уже зафиксированным… — На последние два слова, произнесенные Буслаевым, ведущий пытался вставить несколько своих, подбегая с микрофоном то к одному, то ко второму, слышались выкрики других участников, но прервала этот шум, заставив всех замолчать и внимать, реакция академика на предварявший ее вопрос депутата:
— Да вы лучше расскажите, как с вашей психиатрией справиться, она как паразит на теле здравоохранения, и толка нет и пользы мало?! Мы вам и так многое позволили в вашем центре!.. — Оканчивая фразу, говоривший вскочил, видимо, желая придать весомости своему выпаду, говоря эти слова сверху вниз. Странно было бы, чтобы отдавший всю свою жизнь психиатрии, ученый, этого не понял и не нашел что противопоставить — многого и не нужно было!
Лагидзе медленно встал навстречу, вытянувшись во весь свой, более чем, двухметровый рост и слегка наклонился к смотрящему на него снизу, растерявшемуся «Бусе», пробуравил его своими острыми глазами, переставшими быть добрыми на это время. Ничего не найдя лучше, вовпрошавший, потребовал ответа. Захар Ильич побагровел, сжал с треском хрустнувшие большущие кулаки, вытянул в струнку и без того тонкие губы и громогласным голосом с тоном, не терпящим несогласия, начал, с каждым словом повышая громкость и напор, в конце концов дойдя почти до крика:
— От паразита и слышу! Мне кажется, такие, как вы и психиатрию то не любите, но боитесь по одной только причине — вы первейший из моих клиентов!.. — Далее шел перечень подробностей предпринятого правительством для разрушения здравоохранения, психиатрии в частности, с приведением примеров последствий, сопровождающиеся уже и личными оскорблениями с диагностикой всех присущих каждому из чиновников министерства патологий и констатацией недопустимости больным такого порядка не просто быть чиновниками, но и на свободе находиться.
Выступление это, вряд ли представляющее что-то рациональное в подобных ситуациях, стало событием дня, но закончилось фразой озлобленного в конец парламентария, не желающего иметь вид проигравшего в полемике, но всегда остающегося сверху, защитника государственного строя:
— Мыыы…, господин Лагидзе, рассмотрим вашу точку зрения, уверен, что вы не можете больше возглавлять столь ответственное направление отечественной медицины!.. — Люди, каким-то образом облаченные волей и властью над другими, но по-настоящему не ощущающие себя в достаточной силе для этого, всегда, дабы придать себе вес, употребляют это «мы», тем самым констатируя нецелостность своей личности, а скорее всего, лишь часть чего-то общего, чему, по их глубокому убеждению противопоставить себя ни один человек не может или, как минимум, поостережется…
— Маленькие «бусинки» мои, ну-ка катитесь к папе! Каждому по подарочку. Тебе, старший «буслайчик» машинку, которую ты хотел; и тебе малыш-крепыш вот эту безделушку…, ааа…, Нинок, а где самый маленькая моя конфеточка?… — Кирилл Самуилович Буслаев, тот самый, что развил на программе такое агрессивное наступение на Лагидзе, по его окончанию, вернулся домой. Как резко часто люди отличаются дома от себя самого на работе или где-либо еще! Мы многое напишем про эту семью, сейчас же скажем кратко: депутат очень любил свою супругу, неожиданно для нас, скромную женщину и был без ума от своих детей почти погодков, был нежен, учтив, заботлив настолько, что охранники переставали его понимать, видя такую перемену, происходящую в кругу семьи.
— Привет, Свет мой! маленькая наша спит, но тебя очень ждала… Что это?… — Обняв и поцеловав жену, Кирилл Самуилович застегнул не ее шее толстую золотую цепь с большим кулоном:
— Это тебе…, хе, хе, хе — золотой ошейничек… — А протягивая маленькую красную бархатную коробочку, добавил:
— А это нашей девочке…, такой же маленький…
— Ну зачем ты…, она еще маленькая, ей не нужно, а я…, и мне не нужно — и так уже полный сундук всего… Лучше пораньше приходи!
