– Послушай, душа моя, – сказал я Прокопу, – какая у тебя, однако ж, странная манера! Ты всегда поставишь вопрос на такую почву, на которой просто всякий обмен мыслей делается невозможным! Ведь это нельзя!
И, говоря таким образом, я постепенно так разгорячился, что даже возвысил голос и несколько раз сряду в упор Прокопу повторил:
– Это нельзя! нет, это нельзя!
– Что нельзя-то? Ты не грозись на меня, а сказывай прямо: отчего ты не просишь, чтобы тебя, по примеру "других", пороли? Ну, говори! не виляй!
– Послушай, если я еще в сороковых годах написал "Маланью", то, мне кажется, этого достаточно… Наконец, я безвозмездно отдал крестьянам четыре десятины очень хорошей земли… Понимаешь ли – безвозмездно!!
– Ну, а я "Маланьи" не писал и никакой земли безвозмездно не отдавал, а потому, как оно там – не знаю. И поронцы похулить не хочу, потому что без этого тоже нельзя. Сечь – как не сечь; сечь нужно! Да сам-то я, друг ты мой любезный, поротым быть не желаю!
– Но я не понимаю, какое же может быть отношение между поронцами, как ты их называешь, и, например, всесословною рекрутскою повинностью?
– Где тебе понять! У тебя ведь порыв чувств! А вот как у меня два сына растут, так я понимаю!
Прокоп был в таком волнении, в каком я никогда не видал его. Он был бледен и, по-видимому, совершенно искренно расстроен.
– Я это дело так понимаю, – продолжал он, – вот как! Я сам, брат, два года взводом командовал – меня порывами-то не удивишь! Бывало, подойдешь к солдатику: ты что, такой-сякой, рот-то разинул!.. Это сыну-то моему! А! хорош сюрприз!
– Но позволь… ведь успехи цивилизации…
– Какие тут успехи цивилизации, тут убивства будут – вот что! "Что ты рот-то разинул!" – ах, черт подери! Ты понимаешь ли, как в наше время на это благородные люди отвечали!
Действительно, я вспомнил, что когда я еще был в школе, то какой-то генерал обозвал меня "щенком" за то только, что я зазевался, идя по улице, и не вытянулся перед ним во фронт. И должен сознаться, что при одном воспоминании об этом эпизоде моей жизни мне сделалось крайне неловко.
– Или опять этот подоходный налог! – продолжал Прокоп, – с чего только бесятся! с жиру, что ли? Держи карман – жирны!
При этих словах я вдруг вспомнил о своем миллионе и невольным образом начал рассчитывать, сколько должно сойти с меня налогу, если восторжествует система просто подоходная, и сколько – ежели восторжествует система подоходно-поразрядная.
– А ведь знаешь ли, – сказал я, – я сегодня во сне видел, что у меня миллион!
– Ну, разве что во сне…
– А если бы, однако ж, у тебя был миллион – что бы тогда?
– Ну, тогда, пожалуй, и подоходный и поразрядный – катай на все! Однако непоследователен же ты, душа моя!
– Да пойми же, ради Христа, ведь тогда…
Прокоп, по-видимому, хотел объяснить, что из дарового миллиона, конечно, ничего не стоит уступить сотню-другую тысяч; но вдруг опомнился и уставился на меня глазами.
– Фу, черт! – воскликнул он, – да, никак, ты еще не очнулся! о каких это ты миллионах разговариваешь?
– Нет, ты не виляй! ты ответь прямо: ежели бы…
– "Ежели бы"! Мало чего, ежели бы! Вот я каждую ночь в конце июня да в конце декабря во сне вижу, что двести тысяч выиграл, только толку-то из этих снов нет!
– А ну, как выиграешь?
– Кабы выиграть! Уж таких бы мы делов с тобою наделали!
– Я бы сейчас у Донона текущий счет открыл!
– Донон – это само собой. Я бы и в Париж скатал – это тоже само собой. Ну, а и кроме того… Вот у меня молотилка уж другой год не молотит… а там, говорят, еще жнеи да сеноворошилки какие-то есть! Это, брат, посерьезнее, чем у Донона текущий счет открыть.
– Винокуренный завод хорошо бы устроить. Про костяное удобрение тоже пишут…
– Уж как бы не хорошо! Ты пойми, ведь теперь хоть бы у меня земля… ну, какая это земля? Ведь она холодная! Ну, может ли холодная земля какой-нибудь урожай давать? Ну, а тогда бы…
Разговор как-то вдруг смяк, и мы некоторое время молча похаживали по комнате, сладко вздыхая и еще того слаще соображая и вычисляя.
– И отчего это у нас ничего не идет! – вдруг как-то нечаянно сорвалось у меня с языка, – машин накупим – не действуют; удобрения накопим видимо-невидимо – не родит земля, да и баста! Знаешь что? Я так думаю, чем машины-то покупать, лучше прямо у Донона текущий счет открыть – да и покончить на этом!
