Когда погасили свет, Мэдди сказала:
– Сэмми!
– Что?
– Я в диком стрессе.
Тут я осознала, что мои челюсти свело.
– И я.
И голос ее был совсем не такой, как всегда – выше и тише.
– Ведь ничего, если мы проиграем?
Я вздохнула.
– Даже думать об этом не хочу.
– Я тоже, – поспешила добавить Мэдди. – Но я все думаю о твоих недавних словах, о «победе малой кровью».
– Да?
– Вот раньше, даже когда мы занимали второе или третье место, мы говорили: «Ну и ладно, с кем не бывает? Главное – пробиться на Чемпионат страны». Это даже ты говорила, хотя и ненавидишь проигрывать.
– Правда.
Да, я говорила: «Ну и пусть, не беда. Главное – Чемпионат страны».
– Мы же не для того сюда приехали, чтобы обойтись малой кровью?
Я затаила дыхание, глядя в потолок.
– Что ты имеешь в виду?
– Мы сделали ставку на Чемпионат.
Я молчала. И Мэдди заговорила снова:
– Странный это был год. Я… – Она шумно вздохнула. – Мне кажется, я много чем занимаюсь лишь потому, что у меня получается. Играю в театре, хожу на свидания – не только потому что хочу, а потому что знаю, это мне по силам. Понимаешь? И только в этом году я стала по-настоящему чего-то хотеть. Ставить большие цели, даже если они пока что не для меня.
Я поверила, хоть и удивилась. Я понимала, для чего победа нужна мне, но не ожидала, что Мэдди станет таким же фанатом. И тут я вспомнила, как на прошлой тренировке она расхаживала с курткой на голове. И как позвала меня на вечеринку, хоть я и не напрашивалась. Мы с ней заодно.
– Да, я заметила, – подтвердила я.
– Правда?
Я прикусила язык. Правильно ли я ее поняла? Не ляпнуть бы глупость.
– Ты всегда надо мной посмеивалась, из-за того что я столько сил вкладываю в дебаты. При том что у тебя у самой здорово получается. А теперь и ты «заболела» дебатами, как я.
Мэдди засмеялась своим обычным, чуть кудахтающим смехом, и я подхватила, а когда смеешься лежа на спине, то почему-то долго не можешь остановиться, даже когда уже не смешно. Как будто тяжелый груз сваливается с плеч.
Когда мы угомонились, снова стало тихо-тихо. Слышно было, как снуют лифты.
– Мне правда нужна победа. Не потому что я хочу быть лучше всех. И на соперников мне наплевать. Победа мне нужна для себя. Понимаешь?
– Да, – отозвалась Мэдди. – Я тоже хочу победить.
Вскоре она уснула. Мне чудится, будто все, над чем мы смеялись, парит в воздухе, кружит над нами, просачивается сквозь стены, и я, кажется, тоже засыпаю.
ПЕРВЫЙ РАУНД
Мадлен Синклер и Саманта Маккой,
Гановерская старшая школа, Гановер, Нью-Гэмпшир
против
Тьюто Тайпа и Гаррета Розуэлла,
Старшая школа Стювесант, Нью-Йорк
Гановерская школа: 19 баллов
Школа Стювесант: 17 баллов
Ура! Так держать! Празднуем победу в морском ресторане.
ВТОРОЙ РАУНД
Мадлен Синклер и Саманта Маккой,
Гановерская старшая школа, Гановер, Нью-Гэмпшир
против
Энтони Трэна и Александра Хелмке,
Старшая школа Сент-Луис-Парк, Сент-Луис-Парк, Миннесота
Гановерская школа: 18 баллов
Школа Сент-Луис-Парк: 16 баллов
Две победы. Накануне вечером у меня разболелась голова, мы перепугались, но к началу раунда все прошло. Мэдди вышла в коридор ответить на звонок Стасии. В другое время я была бы недовольна, но сейчас почему-то не могу на нее сердиться. Что бы мы ни делали, все идет как надо.
В лифт зашли двое парней из выбывшей команды, от них разило одеколоном; меня они будто не заметили.
– Слыхал о парочке из Гановера? – спросил один.
– Девица с ирокезом? И вторая, та, что с большой задницей? Ага.
– Они в финале.
– Ставлю на Хартфорд.
Двери открылись.
А когда закрывались, я крикнула вдогонку:
– А вот и ошибаетесь! – и показала средний палец.
Сижу в номере, смотрю по телику спортивную комедию «Гольфклуб» без звука, полощу горло соленой водой. Делаю разминку для языка. Нервы натянуты, но не до предела. Мысли разбегаются, но не путаются.
Третий раунд завтра в десять утра. Если мы победим, то окажемся в шаге от чемпионства.
