— Ничего страшного, — успокоила меня Ольга. — Дама твой телефон знает, если будешь нужен — сама перезвонит.
— Да, — согласился я. — я тоже так считаю.
— Но ты все же полюбопытствуй, — посоветовала жена. — Прадед все-таки…
— Полюбопытствую, — пообещал я.
— Ладно, мне пора.
— Удачи, — сказал я.
— И тебе, — ответила Ольга.
Мне в ухо понеслись короткие гудки.
Я отложил аппарат в сторону и включил компьютер. Пока он со скрипом и скрежетом грузил необходимые мне программы, у меня в голове синхронно гудела и шлифовалась одна очень симпатичная идейка. Говорю же, мы с мом старым добрым «пентюхом» работаем в режиме одновременного автоматического разогрева!
«Пентюх» закончил отгрузку информации и поприветствовал меня появлением помощника в виде одушевленной канцелярской скрепки. Помощник подмигнул мне с левого верхнего экрана и поздоровался шевелением бровей.
— Здорово, здорово, — ответил я.
Открыл незаконченную главу на той странице, которую не дописал ночью. Придвинул к себе клавиатуру, ощутил приятнейшее чувство собственной состоятельности и вдруг…
Ненавижу это слово!
…вдруг затрезвонил мобильник.
Я схватил телефон с единственной мыслью отключить его. Но вовремя увидел определившийся номер и поднес трубку к уху.
— Привет, — сказал Глеб.
— Здорово, — ответил я, смиряясь с тем, что сегодняшний день, видимо, объявлен ЮНЕСКО днем общения.
— Как дела?
— Все отлично, — ответил я, правильно оценив вопрос. — Добрались без приключений. Привет от Юрика.
— Это хорошо, — пробормотал Глеб.
Немного помолчал и спросил:
— Новости есть?
— Так, ерунда, — ответил я с мнимой небрежностью.
— Уточни.
— Убили моего соседа по даче, — ответил я все так же небрежно.
Глеб присвистнул.
— Да ты что?!
— Да, — продолжал я. — Знаешь, кто такой Константин Горелый?
— Мама дорогая! — ответил Глеб в смятении. — Это кликуха, что ли?
— Это фамилия такая, — ответил я, копируя кота Матроскина. — У него дачка через улицу от меня. Хороший такой домик, участок гектаров на пять-шесть…
— А-а-а, — протянул Глеб.
— С утра уже милиция по дворам ходит, — продолжал я. — Ко мне тоже приходили.
— А-а-а…
— Да. Спрашивали, что мне известно.
— А ты?
— А что я? — удивился я. — Разве мне может быть что-то известно? У них, у крутых, свои разборки, а я тут тихо сижу, никого не трогаю, починяю примус…
— А-а-а…
— Да. Сам понимаешь, я в своем романе так закопался, что по сторонам зевать некогда.
— Ну, да, — ответил Глеб, мгновенно уловив все, что я не мог сказать прямым текстом. Не знаю, прослушивается ли мой аппарат, но исключать этого никак нельзя.
— В общем, жизнь бьет ключом, — закончил я.
— Да, — поддержал Глеб. — Не позавидуешь…
— Мне или Горелому?
— Обоим, — ответил Глеб. — Мне тебя даже больше жалко.
— С чего это вдруг? — не понял я.
— Горелый уже отмучился, — сказал Глеб веско. — А тебе все это только предстоит. Допросы всякие, визиты в прокуратуру или не знаю куда… В общем, веселая жизнь.
— Да, — согласился я. — Не думаю, что меня так просто оставят в покое. Приезжай поддержать морально.
— Тош, я бы с удовольствием, — ответил Глеб. — Но не могу.
Я насторожился:
— У тебя что, тоже новости?
— Тоже, — подтвердил Глеб. — Но, в отличие от твоих, без криминального душка.
Он помолчал и сказал ликующим голосом:
— Тошка, мне дали бесплатную семейную путевку в Египет!
— На работе, что ли? — не понял я.
— Ну, конечно! — с сарказмом ответил Глеб. — На работе! Ты соображай, что говоришь! Ничего не на работе, а в турбюро…
Я почесал затылок.
— У них там что, день бесплатных путевок? — спросил я.
— У них там рекламная акция, — радостно ответил приятель. — По компьютеру выбрали пять семей, и отправили их в бесплатный круиз по Египту. Тошка, ты представляешь?
— Не горячись, — предупредил я. — Бесплатный сыр кладут только в мышеловку. В турбюро был?
— Был, — подтвердил Глеб.
— И что?
— Говорю тебе, балда, дали путевку! На всю семью! С детьми!
— Вот это да! — сказал я деревянным голосом. Мне как-то не верилось, что такое возможно. И я недоверчиво спросил:
— Уточни на всякий случай, отель оплачен, нет?
— Оплачен!
— А дорога?
— Билеты на руках!
— Питание?
— Завтрак оплачен, остальное за свой счет, но это ерунда. Тошка! Мне даже не верится!
