— Так товарищ Пономаренко то же самое сказал, когда приезжал. Что хорошо бы снять фильм, например, про героическую борьбу русского народа со шведскими захватчиками в семнадцатом веке, когда они Кемь взяли и Корелу. И что он предложит это самому товарищу Сталину. А еще ему сказки для взрослых понравились, про Волкодава — сказал, что полезно будет, для воспитания нашей молодежи.
Что, и Мария Семенова оказалась востребована? Идеи там правильные, как настоящим мужчиной быть, беречь честь рода и семьи — но с мистикой как? Хотя, если вспомнить, фильмы Птушко когда снимались — в шестидесятые? А чем его «Сказка о царе Салтане» или «Руслан и Людмила» не фэнтези, ведь снято вполне на уровне более поздних голливудских, во «Властелине Колец» только спецэффектов больше. Вот юмор, если здесь еще при жизни Сталина «Волкодава» экранизуют! Чтобы мальчишки мечтали быть похожими на того героя из рода Серых Псов, хранителя чести и защитника слабых — а не на какого-нибудь ковбоя Билла, который всегда прав, потому что у него самый тяжелый кулак и самый меткий кольт.
— Именно так, Михаил Петрович! Чтобы наши люди — нашими остались, без гнили. И если бы вместо Горбачева и Ельцина появились другие, их бы сразу укоротили.
А что, вполне вариант! Ведь перестройку делали вторые и третьи секретари, из молодых да ранних, возжелавшие сесть в кресла Первых. Но Партия сейчас еще не стала кастой, с самых низов при должном таланте вполне можно пробиться наверх, Горбачев ведь и впрямь на комбайне работал? И если в этой реальности в среднем звене окажется больше «Корчагиных», с совсем иным воспитанием, поддержат ли они желающих все сломать, если такие и найдутся? Это не панацея сама по себе — но еще один шаг в сторону от катастрофы.
— Вот увидите, после войны совсем другая жизнь начнется — лучше, чище! Если хватило у вас материальное поднять, то у нас и про духовное не забудем!
Тоже реально. Жизнь точно станет лучше, в смысле материальном — если сейчас на Севмаше две смены по одиннадцать часов, то в мирное время будут обычные восемь. И не помню когда, но точно задолго до того, как сделают два общегосударственных выходных в неделю, здесь будет в субботу половинный день, до четырнадцати ноль-ноль. И цены будут снижать, и новое жилье строить, и соцкультбыту уделят должное внимание. А что из воспитания выйдет, посмотрим. Не доживу я здесь до девяносто первого, еще пятьдесят лет — а может, все же доживу? Услышать по радио в этом августе 1991-го: «В СССР все спокойно», — и можно помирать с чистой совестью.
— Не смейте так, Михаил Петрович! Вы нам всем очень дороги и нужны. И мне… Ну, куда же я без вас? Нам ведь еще новая битва предстоит, после Победы!
И слезы у нее на глазах. Да успокойся же, я не сейчас помирать собираюсь, а через полвека.
— Через полвека. Это как для вас, значит, год 2062-й. Вы там у себя задумывались, что с вами в тот год будет?
Идем по Пионерской, возвращаясь назад. Приметное здание краеведческого музея уже есть, такое же, как было в 2012 году, вот только сейчас в нем госпиталь, а позже будет роддом. На улице становится людно, на завод собирается ночная смена, скоро назад пойдет дневная, все молодые, стариков нет совсем. Многие одеты в военную форму без погон и сапоги. Как схлынет, снова будут полупустые улицы, где едва ли не самые частые прохожие — это патрули. Сегодня суббота, полноценный рабочий день.
А кстати, интересно, отчего ни один патруль не проверил у нас документы? В Москве мне приходилось показывать удостоверение несколько раз на дню. Здесь же я, как положено, предъявляю что надо на проходной Севмаша и при входе в нашу особо секретную зону — порядок есть порядок, хотя меня там давно уже знают в лицо. Но вот в городе патруль лишь козыряет, проходя мимо! И так не только сегодня, но было всегда, и Сирый тоже рассказывал, он однажды в «Белых ночах» вырубился, а проснулся в своей квартире, мы тогда на берегу жили, когда «Воронеж» в доке стоял. Неужели на автопилоте дошел? «Нет, — отвечают, — тащ капитан первого ранга, вас патруль до проходной аккуратно доставил и нам с рук на руки передал».
