Ричер остался там, где стоял. Спешить было некуда. Все, что он мог, он уже сделал. Конечно, бывают ребята, которым на всё наплевать. Эй, я сожалею о вашей мертвой подруге, с которой я никогда не был знаком, но нельзя ли забрать вас от ваших скорбящих коллег и угостить выпивкой? Но Ричер не был таким парнем.
Женщины никуда не ушли, он был уверен в этом.
Он вышел и увидел их. Они всё еще стояли тесной кучкой там, где коридор переходил в вестибюль, никуда не уходя, и просто разговаривая. Слишком много разных условностей. В конечном итоге, они наверняка окажутся в баре, но не сразу.
Ричер вернулся обратно к ряду таксофонов, набрал номер и встал, прислонившись к стене. Он увидел, как Бриони Уолкер посмотрела на него и тут же отвела взгляд в сторону. Обычное дело, приезжий звонит кому-то, может, своим местным приятелям, рассказывая, что сделал за день и интересуясь, где можно весело провести вечер.
Кристофер сказал:
— Да?
Ричер спросил:
— Вы уже слышали о Кристине Ричардсон?
— Да.
— Всё будет немного сложнее теперь.
— А может всё уже решилось само собой. Если это Ричардсон сливала информацию всё это время.
— А если это не она?
— Тогда будет легче, а не труднее. Их осталось трое. Эмоции помогут. Может, кто и развяжет язык.
— Да, денёк выдался не очень весёлый сегодня. У всех совсем не романтическое настроение. Они разговаривают только друг с другом, и нет возможности вклиниться в их разговоры.
— Используйте любую возможность.
— Вы не в Капитолии, но вы контролируете их факс, ведь так?
— Точно.
— В том числе и сегодня вечером?
— Конечно. Вы что-нибудь узнали?
— Это не ДеВитт.
— Почему вы так думаете?
— Она была расстроена. Ей тридцать лет, и она никогда до этого не сталкивалась с чьей-то смертью.
— Вполне естественно, что она расстроилась.
— Если бы у неё были тайные планы, она взяла бы себя в руки, чтобы выполнить свою работу. Но она этого не сделала. Она почти не могла говорить, просто сидела, словно всё это не имело никакого смысла. И это абсолютно естественная реакция для того, кто не имеет каких-то скрытых помыслов.
— А кто-то из оставшихся двух смог преодолеть себя?
— Элис Ваз сумела, да и Бриони Уокер тоже. Уокер даже настояла на том, чтобы пройтись по всем пунктам еще раз. И каждый пункт сформулировать под запись.
— Таким образом, у неё была возможность проверить, не пропустила ли что-нибудь в последних двух факсах?
— Вполне вероятно.
— А что же делала Ваз?
— Именно то, что написано в стенограммах. Обширная география. Ей стоит уволиться и открыть туристическое агентство.
— Что вы собираетесь делать?
— Пока не решил. Давайте, просто подержим на контроле этот факс.
Ричер повесил трубку. Женщины всё еще находились в вестибюле, продолжая разговаривать, и по-прежнему никуда не уходили. Он направился к ним, делая вид, что просто гуляет, как человек, которому нужно убить час времени, как приезжий в городе, которого тянет к единственным знакомым лицам. План А — продолжать притворяться и попытаться войти в эту группу с помощью Бриони Уокер, интересующейся огнестрельными ранениями. Может, она фанатка снайперов, тогда он мог бы предложить ей кое-какие варианты. Выстрел в голову, или в грудь? Как вам сказать, мэм, я предпочитаю выстрел в горло. Если попасть в точку, голова оторвётся.
План B — отказаться от притворства и открыться, как капитан военной полиции под прикрытием, работающий на военную разведку, и посмотреть, куда это приведёт. И это может оказаться путём к истине. Если он сделает вид, что Ричардсон являлась главной подозреваемой, тот, кто будет стараться больше всех укрепить его вывод, и есть настоящий виновный. Если никто не будет стараться делать это, Ричардсон действительно виновна.
Он продолжал идти.
План А или план Б?
Они приняли решение за него.
И вынесли ему готовое на тарелочке.
Они были образованными женщинами, и привыкли соблюдать правила вежливости, принятые среди военных. Раз он направляется к ним и не собирается проходить мимо, значит, нужно представиться. Бриони Уокер смотрела прямо на него, но Дарвин ДеВитт начала первая, сказав:
— Нас не представили. Я полагаю, никто не ожидал такого развития событий.
