– Гы-гы! – развеселился Десант, взмахнул своим каменным валенком. – Да я как бы не собираюсь помирать…
– Это-то я знаю, – заверил я. – Но вопрос этот теперь зависит не от тебя, а от суда. Ты что предпочитаешь – смертную казнь или пожизненное на «пятаке»?
Десант тяжело задумался, потом смиренно молвил:
– Надеюсь, ни того ни другого не будет мне. Невинный я человек. Никого я не убивал, никого в заложниках не держал и про Бастаняна ничего не знаю…
Занятно – как уверенно и спокойно чувствуют себя в наше время душегубы. Они все трудятся не от себя, а под чьей-то могущественной «крышей» и до последнего момента верят, что «крыша» их не протечет, укроет, защитит, что она сильнее государства и больше закона.
Конечно, у Десанта положение было сейчас гораздо хуже, чем у Мамочки на допросе. Взяли его на месте преступления, есть показания горничной, есть показания смертельно раненного им субъекта, есть отпечатки на орудии убийства.
Но и прикрывали Десанта не денежные связишки Нарика, а могущественные возможности и огромные завязки Джангирова. Я не сомневался, что до суда Джангиров ничего не сможет и не станет предпринимать. Тут никакой прокурор Бестыжев не поможет. А все усилия Джангир сосредоточит в суде – сначала добьются минимального наказания, а все блатные махинации осуществят уже в тюрьме и в колонии. Десант – ветеран Афгана, смастерят они ему инвалидность, подкатят под ближайшую амнистию – через год будет дома.
Но это за пределами моих усилий – изменить что-либо. И я старался сейчас думать не об этом – в конце концов, убийца Десант тоже шестерка в этой колоде. Надо дожать любой ценой самого Джангира – если вышибить из колоды этого пикового короля, вся их игра развалится.
Десант утверждает, что он не знает Бастаняна. Но он легко и уверенно оперирует его именем, даже отказываясь от него. Ежу понятно, что он не впервые слышит о Бастаняне.
А когда, собственно говоря, впервые для меня возникло это имя? Даже не имя, а безымянная страдательная фигура – богатый американец, которого захватили нариковские бандиты. Это крикнул за секунду до смерти в телефон Валерка Ларионов.
Нет! Стоп! Нет! Когда я услышал Валеркин голос, я уже знал об этом. В момент, когда Мамочка стрелял в Валерку, я был в кабинете у Келарева, которому докладывал обстановку. Это Келарев приказал мне сосредоточиться на поисках пропавшего Бастаняна, сказав, что у него есть запрос из американского посольства.
Подожди, подожди, подожди! Как это может быть? Фэбээровец Полк, который ведет в Нью-Йорке расследование с момента гибели Лекаря, утверждает, что сообщение о пропавшем Бастаняне послал он неделю назад. Посольство без запроса со стороны ФБР или госдепартамента не могло инициировать розыск. Неужели Келарев это придумал?
Он меня взял на понт! Никакое посольство и никакие правоохранительные органы полтора месяца назад не разыскивали Бастаняна! Бастаняна разыскивал Джангиров. Келарев приказал мне искать Бастаняна еще до того, как Валерка умер. Валерка успел сказать, что его осведомитель капнул о похищенном американце. Его захватил Нарик, вступивший в войну с Джангиром и не догадывавшийся, что его дядя имеет прямую связь с Келаревым. Замечательно!
Оказывается, Джангиров может через Келарева довольно успешно манипулировать мной! От те номер! Думай, голова, думай – полковничью папаху тебе Джангиров купит. Или арестантский бушлат.
Интересно знать: имеет какое-то отношение ко всем этим делам гремящий по Москве погром вьетнамцев? Связано ли это с убийством Бастаняна? Или это совершенно независимая акция? Ребята из управления уголовного розыска сказали, что директива исходит от самого Келарева.
Ну что ж, я вам не дам себя скушать просто так.
ВАШИНГТОН. Президент Клинтон подписал несколько законов, направленных на усиление борьбы с преступностью и наркоманией.
Президент подчеркнул, что подписанный указ о контроле за метамфетаминами поможет властям бороться с распространением этого наркотика, потребление которого резко возросло в западных и юго-западных штатах.
«Мы действуем сейчас, упреждая эпидемию, – заметил Клинтон. – Мы должны остановить «мет», пока он не превратился в «крэк» 90-х годов».
