– Как у всех нас, – слабым голосом отозвалась Салли.
– Возможно, но мы все-таки другое дело, – сказала Гарриет, вспоминая о том, что рассказал ей отец. – Ведь она была его женой.
– А твоей матерью. И моей сестрой.
– Знаю. Но все равно… мне кажется, мы должны поддержать его, постараться помочь. Салли, ты меня слушаешь?
Салли уставилась невидящим взглядом в пространство, все еще теребя в волнении свое жемчужное колье, у ее рта билась крошечная жилка, отчего губы дрожали.
– Я так и знала, что когда-нибудь случится нечто подобное, – прошептала она. – Именно этого я и боялась.
Гарриет внимательно посмотрела на нее.
– Думаю, это неизбежно, – согласилась Гарриет – Но незачем так нервничать. Я просто хотела предупредить тебя, вот и все. Прошу тебя, позаботься о папе.
– Понимаю, – сказала Салли, взяв себя в руки, – наверное, тебе хочется принять ванну и переодеться, Гарриет. Ты, должно быть, страшно устала. А я все-таки попытаюсь связаться с Марком. Пусть Денни отнесет твои вещи наверх.
– Не беспокойся. Сама справлюсь. Незачем утруждать Денни.
Денни был шофером. Гарриет подхватила дорожную сумку и поднялась к себе. Ее озадачила реакция Салли. Если бы та рассердилась, это было бы понятно. Но Салли, видимо, была по-настоящему расстроена что никак не вязалось с ее обычным самообладанием. Все это пришло в голову Гарриет, когда она, глядя на свое отражение в зеркале, аккуратно поправляла жакет брючного костюма и затягивала на талии мягкий пояс с красивой пряжкой, концы которого свободно падали вниз. Она очень надеялась, что Салли удастся связаться с Марком. Гарриет с удовольствием увидится с ним, его присутствие разрядит обстановку. Как бы ни накалялись страсти, Марку всегда удавалось сохранять нейтралитет. В этом, по ее мнению, конечно, сказывалось его английское происхождение, позволявшее ему настойчиво отказываться принимать всерьез себя или кого бы то ни было.
Где-то в доме зазвонил телефон. Гарриет не обратила внимания на звонок, но спустя несколько минут к ней постучали. У дверей стояла горничная с переносным телефоном, так как в комнате Гарриет не было аппарата.
– Меня? – с удивлением спросила Гарриет. Горничная кивнула и ушла. Гарриет нажала на кнопку, испытывая странное волнение. За последние тридцать шесть часов произошло слишком много неприятного, чтобы она чувствовала себя спокойно. – Алло!
– Гарриет, это я.
– Ник!
– Привет. Я уже собирался лечь, но решил позвонить и узнать, как ты там.
– У меня все в порядке.
– Значит, ты добралась благополучно?
Его голос звучал так близко, словно он был в соседней комнате, а не по другую сторону Атлантического океана.
– Да. Я уже виделась с папой, мы собираемся ужинать.
– Прекрасно. Ты, наверное, устала?
– Еще как.
– Но в остальном все в порядке?
– Да.
Последовала пауза. И в самом деле, больше говорить было не о чем.
– Ну что ж, не буду задерживать. Мне просто захотелось напомнить тебе, что я всегда о тебе думаю.
– Спасибо, Ник, это очень мило с твоей стороны.
– Хорошо. Береги себя, Гарриет. И не исчезай надолго. В ней шевельнулось чувство клаустрофобии, которое он всегда у нее вызывал.
– Договорились. Спокойной ночи, Ник. Спасибо, что позвонил.
Потом их разъединили, но она продолжала держать телефонную трубку, неожиданно почувствовав себя покинутой. Он так хорошо к ней относится. Заботится о ней. Почему же она не может впустить его в святая святых своей души, которая иногда требовала… чего? Нет, это невозможно. Ник всегда был рядом, и она была ему благодарна за это, и только. «Что со мной?» – промелькнуло у Гарриет.
Она взглянула на часы. До ужина оставалось минут тридцать. Можно было спуститься в столовую, выпить аперитив с Салли и узнать, дома ли отец.
Спустившись до половины лестницы, она услышала голоса и в приоткрытую дверь гостиной увидела Салли в кашемировом костюме цвета павлиньих перьев и высокого белокурого молодого человека в коричневом замшевом пиджаке. Сердце у нее радостно забилось, и она как девочка бросилась вниз.
– Марк! Как я рада тебя видеть!
– Эй, осторожнее! – Он поставил стакан и обнял девушку. – Подумать только, ты тоже в Нью-Йорке! Какая приятная неожиданность!
