Рузвельт поднимает знамя, выпавшее из рук президента Вильсона в 1920 году. В качестве главной задачи американской дипломатии он полагает создание мировой организации, чью деятельность он безусловно надеялся держать под своим эффективным контролем. На повестке дня стояли неотложные вопросы войны, но Рузвельт в конце 1941 года не пожалел сил и стараний, чтобы обозначить рамки такой организации и ее общие принципы. Декларация принципов служила первым шагом дальнейшего дипломатического конструирования. В течение недели не затихал телефон, связывающий Вашингтон со столицами двадцати шести стран. Участие СССР обсуждалось Рузвельтом с только что прибывшим в Вашингтон новым послом - М. Литвиновым. Рузвельту очень хотелось иметь отдельную подпись Индии, но в этом вопросе Черчилль встал на дыбы. Само название "Объединенные нации" пришло к президенту в самом конце работы. Он вкатился в покои Черчилля в коляске, и премьер-министр, только что принявший душ, нашел новое название более впечатляющим, чем прежнее ("Ассоциированные нации"). Черчилль тотчас же извлек из своей бездонной памяти строки Байрона, воспевавшего "меч объединенных наций" будущего.
Вечером первого дня 1942 года президент Рузвельт, премьер-министр Черчилль, посол СССР М. М. Литвинов и китайский посол Т. Сунг подписали в кабинете Ф. Рузвельта документ под названием "Декларация Объединенных Наций". Рузвельт поставил свою подпись первым, вторым это сделал Черчилль, третьим Литвинов, четвертым Сунг. У каждого из подписывающих декларацию было свое представление и о целях "Объединенных наций" и о будущей структуре организации. Уже на том этапе Рузвельт был согласен обсуждать мировую стратегию лишь с Черчиллем. Такое состояние дел в выработке общей позиции не устраивало многих. Пожалуй, первыми это выразили китайцы. Генералиссимус Чан Кайши получал звание верховного главнокомандующего союзными войсками на китайском фронте, но он немедленно изъявил свое желание участвовать в выработке большой союзной стратегии. Чтобы ослабить остроту проблемы, президент Рузвельт потребовал от министра финансов Моргентау в январе 1942 года выделить правительству Чан Кайши полмиллиарда долларов в виде займа. Но глава гоминдана ответил, что это не заменяет участия в выработке мировой стратегии.
И все же главной проблемой формируемой Рузвельтом политики было место и прерогативы Советского Союза. Англия уже показала достаточную степень покорности, она целиком зависела от помощи американцев, и даже попытка Рузвельта заручиться подписью Индии под Декларацией Объединенных Наций не поссорила его с Черчиллем. Но место СССР в создаваемой мировой организации отнюдь не было определенным. Вечером 1 января 1942 года президент и премьер-министр обратились к самой сложной для них теме - России. Радио в последние дни приносило сообщения о жестоких боях на советско-германском фронте, об отступлении германских войск под Москвой. Черчилль вспомнил те дни, когда руководил английской интервенцией и белые армии вплотную подошли к Туле. "Я прощу их теперь, - сказал Черчилль, - в пропорции к числу убитых ими гуннов. "Простят ли они вас?" - откликнулся на слова Черчилля Гопкинс. "В пропорции к числу танков, которые я пошлю", - ответил Черчилль".
Вмешательство президента в эту беседу достойно внимания. Ведь он начинал формировать отношения, которым суждено было быть критически важными еще многие десятилетия спустя. Рузвельт сказал, что русские никогда не простят интервентов. По его мнению, создать союз с СССР и сохранить его будет сложно. Даже в условиях крайней опасности для самого существования Советского Союза трения между "востоком" и "западом" в антигитлеровской коалиции были ощутимы. Одно желание СССР добиться признания своих предвоенных границ вызывало возражения на западе. При этом сознательное или инстинктивное желание англичан столкнуть СССР и США было довольно заметно. В декабре 1941 года советское правительство предложило английской делегации, во главе с министром иностранных дел Иденом прибывшей в Москву, заключить соглашение о признании довоенных советских границ. Иден отказался пойти на это, мотивируя свою позицию просьбой президента Рузвельта не заключать соглашений о послевоенном урегулировании в Европе без консультаций с американской стороной.
