У Советского Союза и Франции, подчеркнул Хрущев, целый ряд общих точек зрения по германскому вопросу. Насколько мне известно, поясняет он, Франция не стремится к воссоединению обеих Германий, и закрепление сложившегося положения было бы полезно не только для Москвы, но и для Парижа.
Де Голль с соображениями Хрущева насчет заключения мирного договора с Германией не согласился. Хотя и отметил достоинство промежуточного варианта, поскольку из него вытекает, что западным странам больше не угрожают. От того, что мы подпишем какую-то бумагу, заявил он, положение в Германии не станет лучше.
Проблема, уже много месяцев не сходящая с первых полос газет, здесь обсуждается спокойным тоном, ровным голосом. Но оба собеседника внимательно вслушиваются в слова друг друга, четко формулируют свои позиции. Западные державы не могут воспрепятствовать заключению договора между Советским Союзом и Восточной Германией. Но все это не означает, что они одобрят подобный акт или присоединятся к нему.
Если Советская Россия, заключив договор с Восточной Германией, скажет, что с этого момента союзники не могут оставаться в Западном Берлине, то я не думаю, заявляет де Голль, что мы согласимся на это, как, по-видимому, и наши союзники.
Де Голль поясняет, что Франция не относится с полным доверием к Германии, и ее политика в германском вопросе исходит не из доверия к этой стране, а из стратегических интересов. Он активно откликается на мысль Хрущева о совпадении точек зрения Франции и Советского Союза по германскому вопросу.
— Что касается объединения двух германских государств, то, действительно, мы, — заявляет де Голль, — не стремимся добиться этого. Когда-нибудь оно, может быть, и произойдет, но мы не спешим.
Границы Германии по Одеру — Нейссе, подчеркнул французский президент, не подлежат никакому пересмотру Франция считает важными имеющиеся соглашения с ФРГ, которые запрещают этой стране иметь некоторые вооружения, и мы не хотим пересматривать эти соглашения.
В целом, обобщает де Голль, Франция в своей политике в отношении Германии исходит из существующего положения, и разница между нами состоит в том, что это положение Советский Союз предлагает оформить юридически.
К чему же следовало бы стремиться в европейской политике? Де Голль говорит, что его цель — добиваться когда-нибудь единой Европы, в которую входили бы и восточная и западная ее части. Но для этого нужно, чтобы Западная Европа стала сильной и организованной, а это предполагает нахождение в ней и Западной Германии. Если страны Западной Европы будут разобщены, то в них будут сильны чувства страха перед огромной и организованной Восточной Европой. И это будет толкать их к американцам.
Хрущев соглашается с заявлением относительно установления контактов между Западной и Восточной Европой. Я это понимаю, говорит он, как экономическое и культурное сотрудничество между организованной Восточной Европой и организованными странами Западной Европы, включая, разумеется, и Западную Германию. Экономическое и культурное сотрудничество явится хорошей основой для улучшения всей международной атмосферы. Он считает также благотворным такое положение, когда США не имели бы возможности оказывать давление на западноевропейские страны.
Пройдет совсем немного времени после этой беседы, и де Голль провозгласит ставший легендарным лозунг создания Европы от Атлантики до Урала.
Переговоры по германскому вопросу завершаются выводом Хрущева о том, что по сути дела позиции Советского Союза и Франции совпадают.
Де Голль кивает головой в знак согласия.
* * *
Следующая крупная тема переговоров — проблема разоружения и безопасности. Самым значительным моментом разговоров по этой тематике становится разъяснение французским президентом политики самостоятельности, к которой во все большей степени переходит Франция, Он обращает внимание на то, что в марте прошлого года средиземноморская эскадра Франции выведена из-под командования НАТО, Мы закрыли, говорит он, доступ во Францию американскому ядерному оружию, отказали Вашингтону в разрешении размещать во Франции их ракеты.
