Собравшись с духом, Марисса уселась ему на колено. И тотчас же почувствовала, как по телу ее пробежала нервная дрожь. «Что же делать? — спрашивала она себя. — Вот я на коленях у мужчины… Но как соблазнять?»
Но оказалось, что Марисса напрасно волновалась. Джуд тут же привлек ее к своей груди, и она, как ни странно, почувствовала, что стала успокаиваться.
Немного помедлив, Марисса попыталась повернуться к Джуду лицом, чтобы поцеловать его, но он с улыбкой сказал:
— Не беспокойся, тебе не нужно соблазнять меня.
Марисса нахмурилась. Не нужно его соблазнять? Что он имеет в виду? Что она ему и без этого нравится? Или что он теперь к ней равнодушен?
— Но, Джуд, я хотела…
Она положила ладонь ему на грудь.
Он снова улыбнулся и стал поглаживать ее по спине.
— Все в порядке, mon coeur. Скажи, ты сейчас читаешь какой-то новый роман?
Марисса кивнула:
— Да, читаю.
— Расскажи мне о нем.
— Но зачем тебе это?
— Просто интересно, вот и все.
Пожав плечами, Марисса начала рассказывать. И во время ее рассказа Джуд по-прежнему гладил ее по спине. Кроме того, он смеялся над теми эпизодами романа, которые, по ее мнению, были смешными, и очень сочувствовал шести парам, оказавшимся в весьма драматической ситуации. И все это время он так чудесно поглаживал ее.
Мариссе очень не хотелось, чтобы он останавливался, поэтому, пересказав историю героев романа, она продолжила рассказ, придумав свою собственную историю. Но в конце концов рассказ пришлось закончить, и Марисса умолкла, затаив дыхание.
Однако рука Джуда по-прежнему ее ласкала. И ей вдруг захотелось, чтобы они стали мужем и женой, чтобы могли забраться под одеяло и лежать там, прижавшись друг к другу. И чтобы им не мешала одежда, не мешали нижние рубашки, корсеты и прочее. Ах, как ей хотелось прижаться к его обнаженной груди…
— Дорогая, я вот что думаю… — тихо проговорил Джуд, и сердце Мариссы болезненно ёкнуло.
Вот оно! Сейчас он скажет о том, что хочет отказаться от брака. Затаив дыхание, она ждала ужасных слов.
— Дорогая, а может, это твой кузен написал это письмо?
Марисса не сразу поняла, о чем речь, — слишком неожиданным оказался вопрос.
— Ты о чем? — спросила она. — Какой кузен?
— Твой кузен Гарри.
— Гарри? — Она отстранилась от его груди. — Но это же абсурд!
Джуд, однако, возразил:
— Вовсе нет. Он ведь знает обо всех твоих проделках, не так ли?
— Да, знает. Потому что он часто у нас гостит. Гарри мне как брат, поверь.
— И тем не менее он все-таки не брат.
— Джуд, уверяю тебя, Гарри — член нашей семьи.
Он снова погладил ее по спине, и она ощутила приятное тепло — пусть даже он и говорил такие ужасные вещи.
Немного помолчав, Джуд вновь заговорил:
— Значит, Гарри — как брат, но все-таки не брат, верно? И его принимают в семейном доме, хотя он никогда не будет принадлежать ему.
— Да, верно. И что же?
— А тебе никогда не приходило в голову, что это может его раздражать? Видишь ли, у меня есть подобный опыт.
Повернувшись, Марисса с удивлением посмотрела на Джуда:
— Но ты же не злишься на своих сводных братьев?
— Нет, не злюсь. Но кто-нибудь другой на моем месте, возможно, злился бы.
— Нет, это невозможно. — Марисса покачала головой. — Гарри не такой человек. Он любит нас.
— Ну что ж… — Джуд пожал плечами. — Я просто высказал предположение, вот и все.
Марисса нахмурилась и стала смотреть на огонь; ее очень взволновали слова Джуда. Ей никогда не приходило в голову, что Гарри мог им завидовать, мог злиться на них. Неужели так и есть? Нет-нет, такого просто быть не может.
И тут ее осенило. Снова взглянув на Джуда, она выпалила:
— А как насчет родинки?! Ведь Гарри про нее не знает!
— Ах, да, конечно. Полагаю, что это его алиби, — ответил Джуд.
— Я же говорила, что это не Гарри! — с улыбкой воскликнула Марисса.
Джуд в смущении пожал плечами:
— Дорогая, повторяю: я просто высказал предположение. А твой кузен Гарри… Он вроде бы симпатичный человек, верно? С ним ведь приятно общаться?
— Да, конечно. И он очень нас любит.
— Что ж, пусть будет так, — пробормотал Джуд.
И оба надолго замолчали. Джуд вновь принялся поглаживать ее по спине, а Марисса задувалась об их сложных отношениях. Когда же он поцеловал ее в висок, она прошептала:
