К вечеру глаза сильно устают, но очки снимать нельзя и лицо трогать руками тоже.
Вечером самая приятна часть дня, когда наконец-то можно будет выплеснуть всю накопившуюся энергию в спортивном зале на тренажерах и беговой дорожке.
Единственное место, не изменившееся в новой жизни. В понимании Ули оно вообще осталось вне жизни и времени.
С этими мыслями Уля каждое утро шла в университет.
— Наша Улита пришла? — спросила Настасья спросонья, повернув голову на другую сторону, чтобы видеть подругу, — Привет!
Настя снова спала за партой.
— Я теперь стала Улитой? — улыбнулась Уля.
Да, нужно все принимать как можно более спокойно, в шутку, без смущения и «нервов».
— Ну, ведь смешно же! Улита… — Настька криво улыбнулась, потому что голова ее по-прежнему покоилась на толстой тетрадке, — Улита — это очень известная московская фотомодель. Красавица еще та! Мисс Вселенная, какого года не помню.
«Две тысячи третьего», — дополнила Ульяна про себя.
— Только что-то не видно ее в последнее время, — продолжала Настька, но уже огорченно, — Говорят в Америку или еще куда-то укатила, либо замуж вышла, либо по контракту.
Интересную историю придумали! Нечего сказать. Нет человека, значит надо придумать, почему его нет. И кто это так постарался?
— А Киря говорит, что какой-то скандал был. Она какому-то парню напакостила, а это потом все газеты освещали.
Газеты называются «Желтая пресса».
Парню она напакостила! Молодцы!
Ну, как же еще могло быть, если не так. Парень сама невинность, а Мисс Вселенная — гадина и зараза! А то, что этот, который ни в чем не виноват, «Не виноватый я, она сама ко мне пришла!», ее использовал — это нормально!
— А я думаю, что если она ему напакостила, то он сам во всем виноват, — говорила Настасья, уже шепотом, потому что начались занятия, — Значит, достал он ее, или обидел сильно, вот она ему и отомстила.
Хоть кто-то все правильно понимает! Правильная женская логика видимо все переворачивает в выгодный для себя ракурс.
— Я бы тоже так сделала бы. А ты?
— Что я? — удивилась Ульяна. Точнее сделала вид, что удивилась. Вопрос нужен был только для того, чтобы придумать ответ в то время, пока его повторит Настасья.
— Что бы ты сделала бы на ее месте? — спросила Настя.
Все же времени не хватило. Хороший вопрос. Прямо на засыпку.
А главное, что на него отвечать?
— Слава Богу, мне на ее месте не быть никогда, — ответила Уля, сочувствуя бедной Мисс Вселенной, — Но, думаю, я бы тоже отомстила.
Неплохо придумано. Даже правдиво.
— А еще говорят, что она дочь какого-то большого человека, а этот парень в женихи ее метил, потому что денег у них много, а она узнала, и потому решила с ним расстаться. А он — сволочь, весь этот скандал и придумал.
Капля правды в море лжи!
— Выглядит более правдоподобно, — заметила Ульяна.
— Ты так думаешь?
— Да.
Мартин сегодня снова опоздал. Войдя в аудиторию, он отыскал подруг, улыбнулся обоим, — поздоровался, но присоединяться не стал, и устроился на прежнем месте ближе к лектору. Не нужно ему сейчас женское общество. Ему сейчас учиться надо. А в компании двух девчонок это не возможно.
— А вот и «киношник» пришел! — шепнула Настасья и тоже ему улыбнулась.
— Настька, почему «киношник»? — хихикнула Ульяна.
— Потому что красавчик он, такие только в кино бывают, поэтому и «киношник», — объяснила Настька научно популярно, — Да, кстати, как вы с ним?
— Вчера занимались в библиотеке математикой, — честно ответила Уля.
— Ну, и как?
— Уже лучше, чем было месяц назад. Было на много хуже.
— Слушай, Улька, то, что сейчас он знает математику немного лучше, чем месяц назад, когда он пришел, потому что ты очень постаралась, чтобы он все выучил, конечно, очень интересно. Но ты никогда не думала, что он, по меньшей мере, парень, а по большей очень красивый и, судя по всему, при деньгах.
Ну, так! Снова больная тема, да еще и в ужасной форме.
О том, что он парень, причем очень красивый, ей помнить не приходилось, она видела это каждый день своим глазами. Она боялась забыть, кто она в данный момент, потому что он выбивал ее из привычной колеи. Она боялась посмотреть ему в глаза, потому что тогда она начинала глупо улыбаться, ее речь становилась гораздо медленнее, и, в конце концов, она забывала, о чем говорила. Она боялась взглянуть на его губы, потому что воспоминания его нежного поцелуя вводили не только в забытье, но и в краску, что было еще хуже.
