– Бьётся, зараза! – пожаловалась она.
Стив весело ухмыльнулся и подмигнул товарищам. Кэб плавно сошёл из общего потока и по видимым только ему линиям двинулся в нужном им направлении.
Сверху и снизу. Справа и слева. Везде, куда бы они ни посмотрели, мчались машины. Всех мастей. От шикарных лимузинов длиной до двадцати метров до облезлых, окрашенных на скорую руку тарантасов аборигенов, по большей части работавших в сфере обслуживания или же в местных фольклорных группах, ублажая самомнение разжиревших туристов своими незатейливыми плясками. Все куда-то спешили. Кто к океану, кто в лоно прохладных фойе, чтобы пропустить там по стаканчику прохладительного, мурлыкая под нос незамысловатую мелодию. Всё одновременно так знакомо и уже позабыто, с тех самых времён их последнего прилёта на Ари.
Летели недолго – минут двадцать. Город накрыл их удручающей жарой, ненужной суетой и унынием от перегретого стекла и пластбетона. Обнажённые улицы дышали зноем, подчёркиваемые скелетами замысловатых по форме строений, словно рёбра доисторического плезиозавра, торчащие в небеса и абсолютно лишённые признаков жизни на планете, где бо́льшую часть суши занимают непроходимые джунгли.
Они плавно опустились на площадку, опоясывавшую здание по периметру. Прямо под колонны с пафосными скульптурами херувимчиков, приглашавшими посетить этот довольно-таки неплохой отель.
Кэб улетел, едва они ступили на красную ковровую дорожку, а навстречу – о боже! – выскочила группа молоденьких арианок, протягивавших им гирлянды из цветов. На лицах радость, словно они просидели на жаре целую неделю в ожидании их прибытия. И только портье недобро сверкнул глазами, поняв, что чаевых на этот раз ему не достанется.
Матиста догнал огорчённого служку и со смехом хлопнул его по спине, обнял, что-то шепча ему на ухо. Портье повеселел.
Багаж исчез в неизвестном направлении. К чему таскать с собой ненужный скарб, когда всё необходимое и так при себе? Мэг сделала пальчиками «адью», с ненавистью посмотрела на свою форму и уединилась начищать пёрышки в дамскую комнату. А Стив и Финч остались стоять посреди фойе в окружении стайки щебечущих девиц, ощущая, что жизнь, кажется, у них налаживается.
Они скептически осмотрели друг друга на предмет полного несоответствия одежды и сложившихся обстоятельств, но избавляться от формы пока не решались. В предписании ничего не упоминалось на этот счёт. Хотя как знать? Хорошо это или плохо, но без формы они потеряют всякую индивидуальность, свойственную любому мужчине и придающую ему более бравый вид. А Мэгги – она, конечно, не в счёт.
Подскочивший из ниоткуда бармен сунул им в руки по бокалу с фиолетовым коктейлем, украшенным зонтиками с долькой фрукта, похожего на лимон. Они его пригубили, глубоко вздохнули и змеями потащились на звуки музыки, долетавшие до их слуха из глубины строения.
Сколько Стив ни пытался вызвать в своей душе отголоски радости, ему это никак не удавалось. Всё по-прежнему было серо и сумрачно. Он уже начинал жалеть, что поддался первому порыву и пошёл на поводу у обстоятельств. Но в данный момент это не имело никакого значения. Он здесь, в полупустом зале, где среди разбросанных столиков ловко снуют официантки, разнося подносы, заставленные напитками, текущими в такую жару полноводной рекой.
Матиста появился внезапно. Он тащил за собой кавалькаду из официантов, одновременно недовольных и радостных от подвернувшегося им богатого клиента. Ненужное со стола в тот же час было убрано, а на столике весело заискрилось в лучах софитов пойло на любой цвет и под любое настроение. Вечер обещал выпасть из памяти, что, впрочем, не вызывало у Стива особого сожаления.
Пискнул коммуникатор, сообщая, что байки прибыли на стоянку отеля и могут быть востребованы в любой момент. Стив внёс их координаты в память и застыл, открыв от изумления рот, когда к их столику плавно подплыла одетая в вечернее платье Мэган.
– Чтоб я сдох! – Матиста сглотнул слюну.
Финч так стремительно подскочил, предлагая ей кресло, что едва не опрокинул своё. Мэг благодарно улыбнулась, торжествующе стрельнула глазками в сторону Стива и, высокомерно подняв подбородок, важно заняла предложенное ей место. Теперь уже можно почтить своим присутствием обомлевших от изумления оболтусов! За столиком воцарилось неловкое молчание.
