В кухне за столом сидела Нина Филипповна и тихо, без всхлипов плакала. Увидев меня, тетя быстро взяла салфетку и вытерла глаза и щеки.
– Это так… не обращай внимания… – пробормотала она. – Я не расстроена, вовсе нет… Даже наоборот… Это совсем другое…
Я не знала, как поступить: уйти, остаться или о чем-то спросить – не так-то просто подглядывать за чужим счастьем, помноженным на боль.
– Лев Александрович, да? – осторожно произнесла я.
Глаза Нины Филипповны вспыхнули, но, не уловив во мне и тени насмешки, она кивнула.
– Да. Я не такая сильная, как ты, и много лет назад совершила ошибку… Не смогла сделать правильный выбор, вернее, позволила себе выбирать. Не знаю, как объяснить, ты еще маленькая… Я не умею говорить «нет» маме… А ты умеешь. Не теряй это. – Она убрала от лица волосы, смяла салфетку. – Очень давно Лев Александрович ухаживал за мной… пытался ухаживать. Он не был столь состоятелен, как сейчас. Для меня это не имело значения, но для мамы… Она потребовала закончить наши отношения. И я послушалась… Лев исчез, через какое-то время женился, мне рассказали об этом, потом развелся, а потом вернулся в мою жизнь в качестве врача семьи.
– И он… – начала я, но не смогла продолжить вопроса.
– Он пытался сблизиться со мной, то есть чтобы все было как раньше, но… Я не могу. Мне бесконечно стыдно. Ему нужна другая женщина, а я не достойна…
– Нет! Все не так! – воскликнула я и метнулась к столу.
На первый взгляд эта трагическая история очень походила на нашу историю с Павлом, только наоборот. Но это лишь на первый взгляд. Бриль не был хорош для Нины Филипповны лишь при условии, что он богат, она бы пошла за ним – любым. Она любила его любым, но теперь считала, что не имеет права на эту любовь. Она ошиблась, но не потому, что делила людей на две категории: с достатком и без.
– Я очень рада, Настя, что ты вернулась в наш дом. Спасибо тебе. Просто так.
– Я видела, вы танцевали с ним, – не желая отступать, с нажимом произнесла я.
– Да… Лев попросил меня о встрече… Уже несколько лет он не приближался ко мне, то есть не предлагал…
– А вы?
– Я промолчала.
– О нет! – Я замотала головой. – Так нельзя. Пожалуйста, я вас очень прошу, позвоните ему. Прямо сейчас. – Я придвинула к Нине Филипповне телефон. – Я выйду, а вы позвоните. Сегодня день такой, особенный, честное слово! Позвоните.
– Он… я…
– Позвоните, – настойчиво повторила я, сделала шаг назад, немного постояла и осторожно, будто резкое движение могло все испортить, направилась к двери. Но уходить я не собиралась. Прижавшись к стене столовой, я слушала и молилась одновременно. До меня не могли долететь робкие слова Нины Филипповны, но я должна была получить хоть какое-то подтверждение того, что она решилась.
Павел… Его образ появился перед глазами, и я почувствовала, что в моей душе больше нет вселенской обиды на него. Любви нет и обиды тоже. Я отпустила его и простила. Только теперь эту главу моей жизни можно было закрыть.
«Интересно, что меня ждет впереди?» – задалась я вопросом, пытаясь заглянуть в будущее.
Но долго размышлять я не стала. Вздохнув, тихо двинулась к кухне. Дверь осталась немного открытой, и я увидела в щелку Нину Филипповну, все так же сидевшую за столом. Она прижимала трубку телефона к уху и что-то говорила, смущаясь, покусывая губы.
– Да, – прошептала я. На мгновение закрыла глаза и чуть не захлебнулась под волной счастья. – Да…
В доме стало тесно – стены давили на руки и плечи, мне был жизненно необходим свежий глоток воздуха. Открыв сто замков на входной двери, я вышла на улицу. Июльская ночь укутала меня теплом. Я вздохнула и… увидела Тима. Он стоял напротив под деревом и тоже смотрел на меня.
Могла ли я поверить своим глазам? О, еще как я им поверила!
– Не спится? – спросил он, наклонив голову набок.
– Ты… – произнесла я.
– Уже собирался набрать твой номер, но тут открылась дверь, и появилась ты.
– Но как, откуда, то есть…
– Помнишь, я спросил: приехать ночью или в среду? – Тим улыбнулся, шагнул из тьмы и остановился. – И ты сказала: «Конечно, ночью».
Возможно, этот день был действительно особенным. Я больше не могла стоять неподвижно, меня тянуло вперед с неимоверной силой – там берег счастья, там все настоящее, там и только там! Я пошла к Тиму, и он пошел навстречу мне. Расстояние сокращалось, тени фонарных столбов, машин, деревьев отступали… Мы замерли друг напротив друга, а затем я услышала именно те слова, о которых мечтала:
