— Молока мне хотел налить. — Девушка смотрела на меня с теплой благодарностью и едкой насмешкой одновременно.
— У меня было молоко?
— У тебя было пиво.
— А сколько тебе лет?
Выглядела «Васена» очень молодо, но черты ее лица вполне оформлены, в глазах проглядывался какой-никакой жизненный опыт, скорее всего ей уже исполнилось восемнадцать лет. Во всяком случае, я надеялся на это. Хотя и сомневался. Столько нежности в ее чертах, плечики хлипкие, как крылышки неоперившегося воробушка. Но взгляд всё же недетский, и прическа — как у взрослеющей девушки.
— Пиво ты выпил сам, — усмехнулась она.
— А что ты делала в подъезде?
— На самом деле я — кошка. — Ее лицо стало серьезным: окаменело все до последней черточки, взгляд остановился. — Просто по субботам превращаюсь в человека.
Все понятно: «Васена» разыгрывала меня, я ждал, когда она моргнет. Но девушка продолжала смотреть на меня, не мигая. И так она могла смотреть сколько угодно долго, запас ее прочности казался неиссякаемым. Было в ней что-то мистическое… Может, она действительно кошка?
Тогда моя бывшая — белочка, и ей на роду написано жить с бобром? Я усмехнулся, представив, как Элли убеждает меня в справедливости своего выбора.
— Шутишь?
«Васена» даже не шелохнулось, но при этом, как мне показалось, качнула головой. Нет, не шутила она, и я должен был это понимать.
— Шучу. — Но в ее ответе слышалось совсем другое.
— Я так почему-то и подумал, — натянуто улыбнулся я.
— Просто мне нужно было спрятаться.
— От кого?
— От собак.
«Васена» удивленно смотрела на меня. Действительно, от кого еще может убегать кошка, как не от собаки?
— Мне нужно проветриться, — сказал я, поднимаясь.
И еще неплохо было бы просушить закисшие мозги. В похмельной закваске, как известно, присутствуют галлюциногенные бактерии, холодное пиво могло снять брожение или, напротив, обострить его. За пивом я и пошел на кухню, но по пути сделал остановку в прихожей, открыл входную дверь, заглянул в пожарный отсек. Метр вглубь, столько же в ширину и вверх — «Васена» могла поместиться в этом кубе, достаточно было свернуться калачиком или просто сесть, обняв коленки руками.
Поворачивая назад, я задал себе вопрос: «Интересно, дверь в тамбур была открыта, когда я вчера ночью возвращался домой?» Ответ так и остался в провале памяти.
Я зашел в квартиру, закрыл за собой дверь, только после этого глянул на свои босые ноги. Что это со мной? Когда это раньше я позволял себе выходить из дома босиком?
Холодное пиво взбодрило кровь, освежило чувства, в голове просветлело. Обострилась потребность вымыть ноги и надеть тапочки. Но сначала нужно было разобраться с «Васеной», если, конечно, она не исчезла.
Из прихожей через арку виден был телевизор с большим экраном, в котором должна была отражаться моя гостья. Я осторожно глянул на экран, но девушки не увидел. И озадаченно пожал плечами. Хорошо, если моя больная фантазия исчезла, но вдруг мое помешательство не временное, может, по мне плачет палата номер шесть?
— Собак в дом не запустил? — внезапно спросил знакомый голос, заставив меня содрогнуться.
Я еще раз глянул на экран телевизора и снова не увидел «Васену». Также не отражался и диван, на котором сидела девушка. А она там была, я видел ее, она перемещалась из прихожей в гостиную.
Похмелье давало о себе знать — я сбился с курса, меня повело в сторону, нога зацепила журнальный столик, покачнулась стоящая на нем ваза без цветов.
«Осторожно!» — услышал я.
«Васена» молчала, я точно это знал, но почему же в ушах прозвучал ее голос? Может, я научился читать ее мысли? Или она умела внушать их на расстоянии: существуют же телепаты, которые работают как на прием, так и на передачу… Похоже, мне самому нужно на прием. К врачу.
Я опустился в кресло, внимательно посмотрел на девушку. Она не изменила позу, все так же обнимала подушку, прижимая ее к груди.
— От кого ты прячешься?
— Не прячусь. Просто живу… — сказала она и, немного подумав, добавила: — У тебя.
— А если я тебя попрошу? — Я кивком показал на дверь.
— Уйду, — пожала она плечами.
Я снова кивнул, указывая на дверь. Но вслух свое требование озвучить не смог. Как я мог выгнать из дома этого наглого, но, в общем-то, жалкого котенка? Мир так жесток — люди его затопчут, собаки загрызут, и никому не будет до этого дела. Даже мне… Я ведь постараюсь придумать себе оправдание, возможно, даже смогу вычеркнуть сегодняшнее утро из своих воспоминаний. Современный человек обладает способностью к социально-психологической адаптации, умеет приспосабливаться к патологическим изменениям в окружающей действительности, именно это и делает общество равнодушным и даже подлым.
